"Виктор Коклюшкин. Избранное" - читать интересную книгу автора

Игоря Борисовича я нашел на полянке, он стоял у пенька, считал годовые
кольца и сокрушенно говорил: "Ему бы еще жить да жить!"
- Откуда у вас такое знание человеческой психологии?! - изумился я.
Прежде чем ответить, Игорь Борисович протер носовым платком пенек и сел
рядом на землю.
- Я люблю людей, - просто ответил он, - и поэтому интересуюсь ими.
Человек - это часть природы, а природа - это наше богатство!
В тот день мы в лесу больше никого не повстречали, потому что накануне
Игорь Борисович вывесил в округе таблички: "Осторожно! Идут взрывные
работы!" Он не считал это обманом. "Я же ведь не указал где, - объяснил он
мне, - а страна у нас большая!"
Возвращались мы в город затемно. Электричка спешила в Москву, за окном
мелькали огоньки, как промелькнули дни и годы моей жизни. И я грустно думал,
что были они потрачены мною не на то и главное в жизни осталось где-то в
стороне, и хотелось скорее повернуть в ту сторону. Я очень надеялся, что
теперь, рядом с таким человеком, как Игорь Борисович, мне это удастся.
У дома Игорь Борисович достал из кармана мел и начертил на асфальте
классики. "Дети завтра поиграют, чем без толку слоняться, - пояснил он. - Да
и взрослые утром пойдут на работу, вспомнят себя маленькими и придут на
работу не такими сердитыми".
Я тоже, глядя на классики, вспомнил, что когда я был маленьким, мечтал
поскорее стать взрослым, чтобы совершить что-нибудь большое, значительное,
важное!
- Ну, давай прощаться, - сказал он и протянул мне перепачканную мелом
руку.
Я стыдливо протянул ему свою чистую.
- Ну, - сказал он, - желаю тебе всего доброго!
И ушел в подъезд. А я остался стоять на месте.
Вскоре на втором этаже зажглось окно, и оттуда донеслись два голоса.
Один очень похожий на голос Игоря Борисовича и в то же время чем-то очень
другой, и - голос женщины. Слов разобрать было нельзя, потому что они
наскакивали друг на друга, дробились и сыпались осколками: "Я тут!..", "Ты
мне!..", "Эх!..", "Завтра же!.."
Любопытство мое и изумление были столь велики, что я забрался по
водосточной трубе и заглянул в освещенное окно. То, что я увидел, заставило
меня всплеснуть руками, я не удержался и упал вниз. Я и до сих пор не
уверен: увидел ли я это или мне померещилось, будто Игорь Борисович сидел за
столом, низко склонив голову (особенно почему-то запомнилось, что у него
лысина), рядом с ним возбужденно размахивала руками женщина, а в детской
кроватке, проснувшись, тер глазки и готовился заплакать ребенок.
Я очень смутился, что стал свидетелем этой сцены, и поскорее
заторопился подальше от окна, где горел свет.
На следующий день, когда я хотел навестить Игоря Борисовича, я этого
дома почему-то не обнаружил. Я точно помнил, что на углу продовольственный
магазин, потом киоск "Союзпечать", автобусная остановка - они были, а дома
на месте не было, был какой-то чахлый скверик с молодыми тополями, детской
песочницей и двумя лавочками, на которых сидели внимательные старушки.
"Наверное, я что-то напутал", - подумал я и сел рядом со старушками на
лавочку.