"Сергей Адамович Колбасьев. Волга-мачеха" - читать интересную книгу автора

Но теперь ни службы, ни прозвища. Только команда, еще недавно
величавшая благородием, а потом господином лейтенантом. Теперь она зовет -
товарищ командир, и неизвестно, можно ли отдавать ей приказания.
И еще есть распущенное судовое офицерство, мальчишки вроде Сейберта. И,
наконец, комиссар... Но о нем лучше не думать.
Трудно идти на буксире у революции. Без понятного назначения, без
собственной воли и своего пара. По водам, не похожим на море.
Но хуже всего то, что у кают-компании отняли вестовых, и в светлый люк
смотрят, как командир подметает палубу в своей каюте. Валерьян Николаевич
поморщился и покосился на рулевого.
- Держите ему в корму. - И на всякий случай пояснил:- Если будем
рыскать по сторонам, буксиром переломаем стойки на баке.
- Есть, - ответил рулевой, перекладывая руля.
Иному Волга, может, и вправду мать, но миноносцам она была в лучшем
случае мачехой. Их строили не для Волги, и Волгу делали не для миноносцев.
Это большая, но бестолковая река, и люди на ней тоже бестолковые. Когда
нужно отдать конец, они кричат: "Отдай ее! Отдай ее, чалочку-то! Чалочку,
слышь, отдай!" Пока они до конца выскажут свою мысль, могут свободно
произойти две-три аварии.
Именно так обстояло дело в Казани. Два небольших буксира вели
"Деятельного". Вели дружно, но перед пристанью потянули в разные стороны.
Пока их капитаны уговаривали друг друга отдать чалочку, миноносец, следуя
известным физическим законам, по равнодействующей пошел таранить "Дельного".
Командир подскочил к машинному телеграфу и дал "полный назад" обеими
машинами. Это был условный, но совершенно бесполезный рефлекс, - миноносец
шел без пара.
Машинный старшина Жуков, занятый стиркой рабочего платья, принял сигнал
за шутку и, чтобы не обидеть пошутившего, из машины телеграфом отзвенел
"полный назад". Больше сделать он ничего не мог, и миноносцы со скрежетом
врезались друг в друга.
На "Деятельном" смятый форштевень, а на "Дельном" пропоротая корма- и
заклиненный руль, - в лучшем случае десятидневный ремонт, а приказ комфлота
краток и прост: со всей возможной скоростью следовать к Симбирску для
поддержки сухопутных частей.
- Полагаю нежелательным дробить наши силы, -∙ сказал на совещании
командиров Валерьян Николаевич.
- Чего дробить? - удивился комиссар Шаховской.
- Наши силы, - объяснил Валерьян Николаевич.- Отремонтируемся, и все
вместе двинемся дальше.
- Контрреволюция, - ответил Шаховской.
- Но ведь нас могут разбить по частям! - Голос Валерьяна Николаевича
слаб и неуверен. Как объяснить стратегическую аксиому?
- Ни по каким частям не побьют. Бить некому. Что они, шлюпками, что ли,
нас покроют? Без дураков! Завтра выйдем!


10

"Достойный" вышел на рассвете. Один и без провожающих гудков из
обугленной Казани в мутное утро, тонкий дождь и серую путаную Волгу.