"Сидони-Габриель Колетт. Рождение дня" - читать интересную книгу автора

располагающей к бдению ночи, более тёплой и более разукрашенной золотом, чем
любой бархатный шатёр? Что бы ты сделала на моём месте? Тебе известно, куда
меня заводили приступы эгоизма, который я унаследовала от тебя? Тебя они
довели до материального разорения, ставшего твоим уделом, когда ты отдавала
всё. Но ведь не иметь денег - это всего лишь один из этапов лишений. Стойкая
в своей бесповоротной бедности, ты становилась всё более чистой от примесей
и сверкала всё ярче, по мере того как тебя обирали. Всё же я не совсем
уверена, не обошла ли бы ты стороной это полулежащее тело, подобрав край
своей юбки, как ты делала, когда переходила через лужу... И вот в твою честь
я захотела наконец показать свою силу тому, кто, оцепенев от опасений,
притворялся спящим.
- Вьяль, ты спишь?
Он бодрствовал и поэтому не вздрогнул.
- Немного измотался, - сказал он, выпрямляясь.
Он пригладил волосы, оправил свою открытую рубашку и фланелевый пиджак,
завязал шнурок своей туфли на веревочной подошве. Его нос мне казался
длинным, а лицо - как бы сжатым между двумя створками дверей, как у людей,
которые полагают, что им удаётся скрывать свои неприятности. Я его не
торопила, хорошо понимая, что человека, который не уверен, все ли у него на
рубашке пуговицы и завязаны ли шнурки на ботинках, вовлекать в психологию
неуместно.
- Вьяль, я тебе сказала сегодня утром, что мне нужно с тобой
поговорить.
Он наклонил голову с немного негритянской величавостью.
- Так вот. Мой маленький Вьяль, какая прекрасная погода! Послушай, как
гидросамолёт тянет своё "фа", как поёт где-то очень высоко мягкий
северо-восточный ветер, вдохни сосну и мяту солёного болотца, запах которого
скребётся о решётку, как кошка!
Вьяль поднял глаза, которые до этого держал опущенными, его удивлённое
лицо стало открытым, на нём отпечаталось всё его мужское чистосердечие, и
при виде этого полного наивности, восприимчивого к уловкам слова существа я
почувствовала, что мои намерения ещё больше окрепли.
- Вьяль, ты видел, какие на винограднике ягоды? Видел, что грозди уже
налились соком, окрасились в голубой цвет и стали такими плотными, что туда
не пролезла бы даже оса? Думал ли ты, что сбор винограда придётся начать ещё
до пятнадцатого сентября? Хочешь, побьёмся об заклад, что раньше чем
закончится сезон, громам не удастся преодолеть Моры, где их, как шары на
кончике нити, собирает горная цепь? Вьяль, в Париже идёт дождь. Дождь идёт
также в Биаррице и в Довиле. Бретань покрывается плесенью, а в Дофине полно
грибов... И только Прованс...
Пока я говорила, его глаза уменьшались, а всё его лицо закрывалось.
Живым существом заниматься можно бесконечно. Теперь тот, кто находился
передо мной, был осторожен и лишь едва-едва себя приоткрывал. Это мужчина,
он опасается иронии. Несмотря на всю свою меланхолию, он был теперь весь
недоумение и натянутость.
- Ты понимаешь, Вьяль? Я здесь провожу самое лучшее время года. Это
также, я тебя уверяю, и самое лучшее время моей жизни. Тебе нравятся эти
месяцы, которые ты проводишь здесь?
С помощью неуловимых движений черты Вьяля восстановили лицо
мужественного человека, которому вернули его способность пользоваться своим