"Сидони-Габриель Колетт. Вторая" - читать интересную книгу автора

благодарности, чем прежде, и что ей хочется просить у него прощения,
признаться во всем...
- Нет, нет... - запротестовала она, наперекор сидевшему рядом ребенку,
который не сводил с нее глаз.
Но тут на террасе появилась Джейн, и замешательство Фанни уступило
место вниманию, отчего внутри у нее воцарилась тишина. Она вновь обрела
живость движений и речи и втайне поздравила себя с этим.
- А-а! Вот и вы! - воскликнула она.
- А что такое? - спросила Джейн. - Вы меня искали? Я была неподалеку.
- Да... да... - легко сказала Фанни, тряхнув головой с черной прядью.
Она с любопытством смотрела на Джейн. "И она тоже?.. С Фару? Как? С
каких пор?.. В самом деле?.. Я вовсе не страдаю. Какие пустяки... Ведь я уже
привыкла... Хорошенькая Вивика, которая танцевала в третьем акте "Краденого
винограда"... А совсем недавно - крошка Аслен... Ах! У Фару это происходит
быстро..."
Но тут она вспомнила бледность Джейн, ее рассеянность и грусть, ее
горькие слезы - значит, когда все это?
"Ах да - в тот день, тогда я читала ей письмо, из которого было ясно,
что Фару "увлечен" крошкой Аслен..."
Джейн села, раскрыла книгу, лежавшую на облупившемся железном столике,
сделала вид, что читает, потом подняла лицо к обещавшему дождь серому небу:
- Как же быстро, дети мои, кончается лето! Жан, не будете ли вы любезны
принести мне мою безрукавку, которую я оставила... гм... которую я
оставила...
- Я знаю где, - сказал Жан, оставил моток и убежал. Фанни, внимательно
оберегавшая себя от новых ударов, слушала Джейн с изумлением. "Но ведь это
мою книгу она берет в руки... Ведь это моему пасынку она отдает
распоряжения, ведь это в моем доме..."
Она почувствовала, как сначала тихо, а потом быстрее у нее в висках
застучала кровь, делая тесным воротничок, и ей вспомнилось время, когда она
была ревнивой и вспыльчивой. Она обеспокоенно устремила взгляд на Фару.
"Не произойдет ли сейчас, не должно ли сейчас что-то произойти?"
Но он о чем-то задумался, опершись животом о кирпичную стенку -
большой, погрузневший, простой, занятый своими мыслями. Он слегка качнул
затылком в сторону Джейн:
- Хорошая книжка?
- Так себе, - ответила она, не шевельнувшись. Жан Фару принес маленькую
безрукавку, накинул ее на плечи Джейн так, словно боялся обжечься, и исчез.
Звук открываемых буфетов и звон раскладываемых ложек известил, что подошло
время ужина; никто ничего не говорил, и Фанни чуть было не позвала на
помощь, чуть было не стала умолять, чтобы заблуждение и неведение снова
снизошли на нее либо обрушились буйство, крики, какая-нибудь потасовка...
Фару, зевнув, объявил: "Пойду помою руки", и Джейн, резко встав с места,
воскликнула с видом наивной девочки:
- Ой! А персики еще лежат в леднике! Они будут слишком холодными!
Ринувшись вон, она на ходу наградила Фанни легким, быстрым поцелуем
куда придется, и та не почувствовала при этом ни отвращения, ни досады.

Она спала мало, почти не ворочаясь во сне. Проснувшись ранним утром,
она увидела Фару, лежащего на большей из двух кроватей. Она устало