"Сидони-Габриель Колетт. Вторая" - читать интересную книгу автора

Она позавидовала коротким серебристым, медовым, ржаным волосам Джейн,
рассыпавшимся от ветра у нее на лбу.
"Так! А нашей блондинке там, наверху, время, наверное, кажется таким
долгим. У нее так легко наворачиваются слезы. Я, должно быть, ее стесняю..."
Фанни почувствовала, что краснеет, и прижала к зубам стиснутый кулачок,
метнув яростный взгляд в сторону спящего мужчины, чей покой никак не
нарушало это серое, постепенно розовеющее утро. Он лежал на спине, приоткрыв
рот трубочкой, и на его лице было написано высокомерное простодушие. Ею
овладела смешанная с презрением веселость:
"Можно было бы биться об заклад, что он сейчас запоет!"
Она пристально рассматривала широкий нос Фару, плоское, перерезанное
вертикальной морщиной пространство между бровями, прямые, короткие ресницы.
Нижняя часть расслабившегося во сне лица уже начала стареть, но лицо в
целом, освещенное изнутри каким-то загадочным счастьем, круглая, как ствол
дерева, шея, спутанная шапка волос и его безмятежная вульгарность вызывали
ассоциации, связанные с мифологией и с животным миром. Фанни отвернулась от
этого полуоткрытого рта:
"Пахнет натощак зверинцем, как и все..."
Его широкая кисть, повернувшись ладонью кверху, потянула за собой всю
руку с длинными побегами вен и доверчиво раскрылась перед Фанни, и,
удивленная, она чуть было не растаяла от прилива нежности к этому
распустившемуся когтистому цветку.
"Ах, мне теперь все время надо быть начеку... Мне надо держать себя в
руках, все обдумать, решить..."
И она неслышными шагами пошла в ванную, напрягшись от внимания, втайне
даже гордясь своей недавно приобретенной скорбью.

- Жан, прекрати пожалуйста!.. Жан, вставай... Что случилось? Если у
тебя ничего не болит, то я не разрешаю тебе валяться подобным образом! Жан!
Ты что, упал?.. Упал, да?
Фанни не решалась трясти его, но до глубины души была возмущена тем,
что мальчик нарочно продолжал лежать на придорожной насыпи, распростершись
словно убитый белокурый фавн. Его длинное тонкое тело лежало на вершине
склона, а волосы и ступни ног свисали вниз. Странный цвет его позеленевшего
лица выдавал сильную бледность, проступившую под загаром и веснушками.
Влажный взгляд его голубых глаз устремился на Фанни.
- Упал?.. - прошептал он. - Так оно и есть, мамуля. Я упал.
Она взяла его вялую руку, не ответившую ей пожатием.
- Где у тебя болит?
- Нигде, спасибо.
Он снова закрыл глаза и протяжно вздохнул. Фанни, растерянно искавшая
на нем следы ушиба и кровотечения, невольно заподозрила, что вялость,
апатичность и даже бледность этого ребенка таят в себе какую-то загадку.
- Вы очень долго были в городе, мамуля...
Он говорил с закрытыми глазами, ровным голосом.
- Ты добрый мальчик... Мне надо было столько всего купить... Во-первых,
откуда ты знаешь, что я была там долго?.. А потом еще почта оказалась
неразобранной и мне пришлось ждать... Не могла же я предвидеть, что найду
тебя валяющимся на этой дороге, как какой-нибудь скошенный цветок... К тому
же у меня есть новости! Если бы ты знал, какую телеграмму я несу Фару...