"Сидони-Габриель Колетт. Вторая" - читать интересную книгу автора

- Да, мамуля?
Он с достоинством носил свою жалкую летнюю одежду: потрепанную
тенниску, белые, слишком короткие, парусиновые брюки, позеленевшие на
коленях, ремень и матерчатые туфли, которые постыдился бы надеть даже сын
сторожа. Он ждал, что скажет Фанни, и дышал полуоткрытым ртом, терпеливо
обратив к мачехе свое загорелое, чистое, живое и непроницаемое лицо
шестнадцатилетнего ребенка.
- Явился наконец?.. Откуда ты?
Он кивнул головой в сторону окна, неопределенно давая понять, что
пришел с поля, со всего поля, из фиолетовости теней, из зелени лугов... Его
голубые глаза где-то в глубине светились почти бессознательной животной
жизнью, но на поверхности были видны только их лазурь и блеск. Джейн внизу
опять запела английскую песенку, и Жан Фару, резко хлопнув дверью, ушел в
свою комнату.
"Вот ведь шальной! - подумала Фанни. - Взял и влюбился в Джейн. Оно бы
и хорошо, если бы она была с ним полюбезнее."
Ужин собрал их всех троих на террасе. В отсутствие Фару Фанни и Джейн
блистали легкой нерешительной веселостью, а Жан Фару, независимо от того,
был его отец рядом или нет, упрямо хранил лишь изредка прерываемое молчание.
- Любопытно, - сказала Фанни, задрав голову к белесому небу, - до чего
конец дня здесь уныл. Солнце заходит для других, там, позади...
- ...у гор однообразный лик, - продекламировала Джейн.
- Метерлинк, - проворчал Жан Фару.
Обе женщины расхохотались, и Фару-младший бросил на них уничтожающий
взгляд.
- Мне надоела ваша убогая веселость! - крикнул он, выскочив из-за
стола.
Пожав плечами, Фанни проводила его взглядом.
- Он становится невыносимым, - сказала Джейн. - Как вы позволяете,
Фанни...
Фанни мягким жестом подняла и опустила белую руку:
- Ах, Джейн... Вы ничего не понимаете.
- Вы такая добрая...
Джейн тряхнула головой, и мягкие волосы упали ей на лоб и на очень
маленькие, почти круглые, уши. Когда она хотела убедить Фанни, она широко
раскрывала свои серые в золотистую крапинку глаза и приподнимала верхнюю
губку, обнажая четыре маленьких коротких белых зуба. Но Фанни сейчас не
обратила внимание на это, как она называла, "дочечкино личико" Джейн. Она
курила, не испытывая удовольствия, и потушила свою сигарету, со скрытым
раздражением примяв ее большим пальцем.
- Нет, Джейн, не говорите мне все время, что я добрая. И позвольте мне
повторить вам, что вы ничего не понимаете в этом ребенке.
- А вы? - спросила Джейн.
- И я тоже, вполне это допускаю. Но только мне совершенно ясно, что мы
часто делаем малыша Фару несчастным. Вы - особенно. Ведь он наверняка
влюблен в вас. А вы обращаетесь с ним холодно и небрежно.
- Однако он не теряет времени даром!
- Боже мой, Джейн, как вы легко обижаетесь! Вы красивы, а моему пасынку
шестнадцать лет. Я хорошо знаю, что Жан никогда не осмелится, да и не
захочет, вероятно, сделать вам "признание"...