"Сидони-Габриель Колетт. Дуэт" - читать интересную книгу автора

- Очки на конторке, вот что!..
Ее раздражение росло, и вновь появилось желание осуждать, пререкаться:
"Боже, до чего у него глупый вид! Как будто не знает, что не сможет
разобрать почерк Амброджо без очков! Неужели мне придется самой прочесть ему
вслух?"
Неловко, словно стесняясь наготы, он медленно заправил тонкие дужки
очков за уши. Она понимала: он унижен и готов приличия ради взорваться, а
потому сочла за благо промолчать. Впрочем, стоило ему бросить взгляд на
письмо, которое Алиса мысленно читала вместе с ним, как он мгновенно
переменился.

"Алиса, не дерзаю даже поблагодарить вас за такой вечер, за такую ночь.
Я едва ли осмеливаюсь вспоминать о даре, который получил от вас, и
вымаливать еще. Слишком это прекрасно, слишком сладостно... Я сжимаю вас всю
в моих объятиях".

Ожидая, пока Мишель поднимет глаза от письма, она размышляла с
расстановкой, отрешенно: "Как долго он читает, не торопится. А тот болван
еще взял да и написал мое имя в первом же письме. Такое пошлое письмо...
Остальные, правда, были лучше. Надо было сочинить для Мишеля какую-нибудь
историю. Это было проще простого. Простого проще. Вплоть до минуты, когда я
разорвала бы письмо, и везения бы не потребовалось. Это - мне урок.
Торжественно клянусь: если все обойдется, лягу в постель и просплю до самого
утра..."
Дочитав до конца, он снял очки и взглянул на жену. В первую минуту ей
стало неизмеримо легче от того, что он вновь стал красивым и избавился от
чувства неловкости.
- Ну?.. - резко сказал Мишель.
- Ну?.. - обиженно повторила она.
- Что ж... я жду объяснений...
Она не сразу дала превратить разговор в допрос. Решила схитрить,
вызвала у себя приступ гнева. Раздула широкие ноздри азиатского носика,
сдвинула брови, и густая челка свесилась до самых ресниц.
- Какие объяснения? - звонко спросила она. Безотчетно подражая мимике
жены, он нахмурил брови, на гневную полуулыбку Алисы ответил такой же,
ощерив мелкие зубы.
- Только дополнительные сведения. Вижу, у тебя хватает вкуса не
отрицать... И не строй, пожалуйста, рожу вьетнамского слуги-предателя, меня
это уже не впечатляет. Итак: пока я мучался с казино в Сан-Рафаэле, а
кинотеатр на Проспекте оставил на попечение Амброджо, он... А ведь дельце-то
не такое уж давнее. Сдается мне, оно еще свежо?
- Нет, - пренебрежительно отозвалась она. - Я же сказала тебе: все
отгорело. Могу только добавить, что и длилось это совсем недолго...
Он вдруг стал ехидным и недоверчивым:
- Не скажи, не скажи!
Алиса не ответила. Она размышляла о том, что разговор принимает
скверный оборот. Она все надеялась на очистительный ливень слез и упреков,
на руки, свирепо стиснувшие ее запястья, на разбитую вазу... Она
прислушалась, не идет ли Мария, подумала о маленьком черном колоколе... "А
что будет, когда позвонят второй раз! Ах! Если бы я дала Мишелю поцеловать