"Адлард Колс. Под парусом в шторм " - читать интересную книгу автора

шторма нам пришлось испытать в полночь. Волны стали более пологими. Яхта
накренилась, как будто шла под всеми парусами. Над нашими головами по палубе
барабанил дождь. Потом, как мне кажется, ветер сменил направление. Трудно
сказать, какое было волнение,- ночью волн не видно, поблескивают только
фосфоресцирующие гребни. Несомненно, они были огромными. Мы проснулись,
когда одна громадная волна бросила яхту на борт. После гонки говорили, что
волны были "высокими, как горы". Что касается ветра, то я действительно
никогда раньше не встречал ветра сильнее. Читатель может судить об этом по
барограммам. При таком большом градиенте неизбежен штормовой ветер силой 8
баллов, а порывы могут быть гораздо больше.
В этой обстановке "Кохо" вела себя очень хорошо. Она поднималась высоко
вверх, а затем снова устремлялась вниз. Когда яхта летит вниз, напрягаешься,
как перед ударом, но "Кохо" не шлепалась в ложбину, а, прежде чем подняться
на следующую волну, на мгновение замирала. Ни одна волна не разбилась над
каютной надстройкой и не накрыла яхту, но от гребней волн и брызг в
самоотливном кокните часто было на фунт-два воды.
В воскресенье 8 августа к рассвету ветер ослаб, но в каюте 'это не
ощущалось. Море после шторма порой бывает более бурным, чем в разгар шторма.
Ветер уже не стабилизирует движение яхты, и поэтому качает еще сильней. Я
поднялся в 7 часов утра, чувствуя себя удивительно бодрым и отдохнувшим, так
как впервые выспался за время этой гонки. Я прошел вперед и включил радио,
чтобы узнать прогноз погоды. Радио не работало. Я отвинтил его и понес к
свету. Внезапно почувствовав приступ морской болезни, я протянул радио Россу
и лег. Росс покрутил что-то внутри, вставил новую лампу, но неожиданно тоже
почувствовал приступ. Мы хорошо чувствовали себя лежа, и нам становилось
плохо, когда мы садились и пытались что-нибудь сделать. Я решил не ставить
паруса до 8 часов, пока не будет прогноза погоды. Давление поднималось
скачками, поэтому можно было снова ожидать плохой погоды. В 8.00 Росс поймал
прогноз, звук был слабый и пришлось приникнуть к радио. Прогноз был
благоприятным, но в обзоре погоды за истекшие сутки говорилось о "глубоком
циклоне" и "местами в Бискайском заливе и на западе пролива Ла-Манш
штормовых ветрах".
Сразу же после приема прогноза Джефф и Росс начали выбирать длинный
трос, идущий к плавучему якорю. Зная, что якорь без буйрепа оказывает
большое сопротивление, они приготовились тянуть с силой, но вместо этого
легко перебирали нейлоновый трос руками, как будто на конце ничего нет.
Вместе с последним рывком они обнаружили, что плавучего якоря и на самом
деле нет. Он исчез ночью, и никто этого не заметил.
Вскоре мы увидели парус. Он на мгновение появлялся на фоне неба, а
затем пропадал в ложбине. Волнение стихло, но все еще шла крупная зыбь.
Когда "Кохо" оказалась вблизи яхты, мы вынули фотоаппараты и
сфотографировали друг друга. Это была яхта III класса "Мехала". Ее
фотография (фото 6)- один из редких снимков яхты в дрейфе, правда, он был
сделан уже после шторма. К сожалению, наше появление послужило как бы
сигналом к продолжению гонки. "Мехала" быстро пошла за нами. Мы ответили
тем, что поставили еще один парус. К утру ветер ослаб, и "Кохо" снова была
под всеми парусами.
Днем погода стояла тихая, и я решил проверить запасы воды. Я с
огорчением обнаружил, что при сильном крене она вытекает через крышку.
Вначале я подумал, что крышка плохо завинчена, но оказалось, что сорвана