"Виктор Колупаев. Сократ сибирских Афин, часть 2 (Фантастическая пародия) " - читать интересную книгу автора

обращал.
- Все "западные" сибирские эллинские философы - сплошные реакционеры, а
все "восточные" - передовые деятели науки.
Тут, как мне показалось, Межеумович потерял свою научную объективность,
так как и Фалеса, и Анаксимандра, и Анаксимена, да и Гераклита, в конце
концов, он ведь тоже причислял на симпосии у Каллипиги к идеалистам. А
идеализм в его материалистических устах звучал самым страшным ругательством.
- Его, Парменидово, учение, - продолжил диалектик, - имеет чисто
отрицательный характер. Опровергая огулом всю науку, он расчищает поле для
косной традиции и привычной для идеализма догмы. Вот ведь до чего он
додумался: объявил "мнение", основанное на чувственных данных, ложным, а
чувственно воспринимаемый мир многообразия вещей - иллюзорным и нереальным.
Я взглянул на Каллипигу и у меня в голове тут же возник неустранимый
вопрос: для чего и с какой целью Парменид рекомендует прислушаться к "мнению
смертных"? Неужели для того, чтобы объявить его скверным сном и домыслом?
Каллипига коснулась моей руки, и я тут же понял, что такое отношение
Парменида к очевидным фактам похоже на сумасшествие.
На меня вдруг снизошло истинное знание, и я понял, что старик, пожалуй
что, все еще любит несравненную Каллипигу, а идеалистический бред несет с
одной единственной целью, чтобы я уверился, что она, Каллипига, - тоже
иллюзия и выбросил ее из своего сердца.
- Просто-напросто, Парменид открыл, что у человека есть разум, - сказал
Сократ, позевывая.
А для чего он это сказал, я не понял, потому что как раз в это время
сосредоточенная официантка разливала из холодного металлического чайника
холодный же "чай" по нашим кружкам. Я хлебнул и ожегся.
- Поистине, Парменид освободил мышление от обмана воображения, -
подхватила Каллипига. - Ведь и в самом деле, ни фисиологи, ни даже сам
Гераклит, который вплотную подошел к открытию разума, провозгласил этот
разум и назвал его "логосом", не дошли до чистого разума, до логоса-разума
как такового.
- Ну, - мрачно согласился Парменид, гоняя по столу кружку и выплескивая
из нее контрабандный напиток.
- Помню, - продолжила Каллипига, - еще когда Иммануил Кант, сидя у меня
на коленях, сочинял свое нашумевшую брошюру "Критика чистого разума"...
Тут я мысленно возмутился поведением Иммануила. Ну, куда ни плюнь,
всюду этот Кант. И обязательно на коленях у Каллипиги. Да сколько это может
продолжаться?!
Даже диалектический материалист меня косвенно поддержал.
- А чем было вызвано открытие разума и противопоставление мышления
ощущению и соответственно мыслимого бытия чувственному бытию? - ехидно
спросил он, отхлебнув из кружки, похоже, ничего не понял, но все же
мгновенно взбодрился и сам же ответил на свой, поставленный ребром вопрос. -
Отсталым, частнособственническим характером земледелия в Митрофановке и
преобладанием там аристократических и реакционных общественных сил!
Капиталистической моделью товарно-денежного производства!
Я основательно приложился к кружке с холодным чаем, а когда оторвался
от нее, то понял, что абсолютно согласен с точкой зрения гераклитовца
Кратила, который утверждал, что "в реку нельзя войти и однажды". На свете
нет ничего устойчивого, все вещи текучи, изменчивы, уклончивы и бесконечно