"Владимир Анисимович Колыхалов. Дикие побеги (Роман) " - читать интересную книгу автора

- Так и есть. Погодить да проведать надо. - Бондарь свел и развел
колени, поставил бродни ступня к ступне.
Остяк Анфим долго слюнил новую самокрутку, мелко покусывая желтыми
большими зубами мокрый край газетки.
- Хотел я нонче Максимшу Сараева, варнака, отмутузить, да убёг от
меня, от хромого, - сказал Анфим.
- Это за што ж ты его? - оборотился бондарь.
- А порох стащили - Максим да Пантиска мой. И за баней стреляли из
самопалов... Беда каки озорны растут! Своему я ладом нажег, будет помнить.
- Егорша Сараев не бьет детей, - упрекнул Анфима Андрон.
- У Егорши покуда один, а я наплодил семерых. Пускай путем привыкают
жить... Однако, в юртах кто нас с Егоршей добрее? Мы с ним похожи. Егорша
мне сам лонись говорил.
Андрон усмехнулся с грустью.
- Похожа свинья на быка, только шерсть не така... Падера в ночь не
ударила бы, холера. Как ты думаешь, Анфим?
Остяк оглядел небо, втянул ноздрями сыреющий воздух.
- Будет падера, паря...
Из тумана проглянуло солнце, облило желтым рябое лицо Анфима, он
по-кошачьи зажмурился и, кажется, задремал.
Бондарь сполз с бревна на траву, навалился сутулой спиной на шершавую
стволину. Курит, глотает дым большими затяжками, стирает с губ рукавом
табачные крошки.
Так прошло у них сколько-то молчаливых, тихих минут.
В стороне заплескалась вода: кто-то брел к ним по отмели. Анфим
очнулся, оторвал от хилой груди подбородок, скосился, глянул темным
зрачком в узкую щелку.
По отмели шел к ним мальчонок лет так восьми, в подвернутых до колен
штанишках: то высоко ноги поднимет, то бороздит ими воду, бурлит - брызги
в стороны. Кудлатая, нестриженая головенка, красная, медная, склонилась
через плечо к воде и что-то высматривает: жучков каких или рыбок. Серая
рубашонка от подола до ворота в нашлепах грязи, и весь мальчонка до ушей
мокрый, забрызганный.
- Максим, якорь тебя, поди-ка сюды! - позвал Анфим.
Максим, сын лесника Егорши Сараева, о котором они только что тут
вспоминали, доверчиво поворачивает к мужикам. Он уже позабыл, что остяк
Анфим хотел его отодрать утром за шкоду. Он подходит к Анфиму вплоть и
вблизи кажется еще более огненным, похожим на золотого карасика. Затолкав
красные, в цыпках, руки за ошкур штанишек, Максим с вопросительным
любопытством уставился карими глазами на остяка: чего такого Анфиму
понадобилось? Круглая мордашка усыпана веснушками - курице негде клюнуть,
а нос-пипка уже успел облупиться.
- Цыпки паришь, мурлатый? - хитро и добренько спрашивает Анфим.
- Мамка выведет. Весной как же без цыпок? Весной у меня завсегда
цыпки, - бойко залопотал Максим. - Дядя Анфим, а ты меня на кротов
возьмешь? У меня пика есть, я тоже буду кротов колоть.
Максим протиснулся между колен Анфиму - ластится, теребит сыромятные
ремешки, которыми подвязаны остяцкие бродни. Анфим обнял мальчонку за
плечи и вдруг больно поймал шершавыми пальцами за мягкое ухо.
- "Москву" покажу...