"Ульрих Комм "Фрегаты идут на абордаж"" - читать интересную книгу автора

собой двойные расходы на провиант и жалованье матросам и офицерам. Но уж
кто-кто, а Утенхольт считать умел. Ведь все эти расходы с лихвой окупа-
лись только тогда, когда в трюмы таких судов грузили серебро, золото,
слоновую кость или пряности, ценившиеся не менее золота: имбирь, гвозди-
ку, шафран, перец или совсем редкие в Европе корицу и мирру, мускус и
ладан. Но и это не было пределом предприимчивости Томаса Утенхольта. Де-
ло в том, что город Гамбург не располагал собственными военными корабля-
ми для защиты торговых караванов от пиратов и каперов, и Утенхольт сумел
извлечь для себя выгоду из этого обстоятельства, заставляя шкиперов и
судовладельцев платить большие деньги, если они желали выйти в море под
охраной бортовых батарей его судов.
О да, этот Утенхольт всегда умел с выгодой использовать любые обстоя-
тельства, от чего и стал одним из самых влиятельных людей в городе, с
мнением которого приходилось считаться не только тем, кто имел непос-
редственное отношение к гильдии капитанов. В правлении последней его го-
лос стоил подчас десяти. И если бы Утенхольту пришло в голову поддержать
его, Берента Карфангера, на выборах в правление гильдии, вряд ли нашелся
бы человек, посмевший ему перечить. Только все это представлялось весьма
сомнительным: с чего бы это Утенхольту, не заработавшему на охране его
судна ни гроша, за него голосовать? И дело тут не в том, что "Мерсвин"
пускался в плавание од охраной пушек других частных конвоиров - нет, его
хозяин вообще никогда не плавал в сопровождении конвойных судов, и всег-
да полагался лишь на собственную голову да на сноровку команды. И у него
были все основания действовать таким образом, ибо в одиночку он мог хо-
дить под парусами намного быстрее и маневреннее, чем в составе каравана
неповоротливых "купцов", когда приходилось подстраиваться под самый ти-
хоходный из них и в каждом порту ждать, пока не будут разгружены и вновь
загружены все суда до последнего. Вот и выходило, что он нередко успевал
сделать по два рейса в год, в то время как другие довольствовались лишь
одним. Кроме того, отпадала необходимость придерживаться большей частью
раз и навсегда строго установленных морских путей, по которым торговые
караваны ходили в Архангельск, к берегам Англии, Голландии, Франции, Ис-
пании и Португалии, иногда отваживаясь заходить в Средиземное море и
достигать итальянского берега. Плавание в Балтийском море стало опасным
делом, с тех пор как морскими путями и всей торговлей там завладели шве-
ды. Гораздо чаще он отправлялся к побережью Западной Африки, а то и пе-
ресекал Атлантический океан, чтобы попасть в Бразилию или к островам Ка-
рибского моря, где можно было загрузить трюм ценнейшим товаром самому,
не прибегая к услугам перекупщиков из Кадиса и Лиссабона, Амстердама и
Лондона - этих пройдох с бульдожьей хваткой. Разумеется все эти выгодные
обстоятельства требовали изрядного мужества и сопровождались огромным
риском, на который мог пойти далеко не каждый, тем более что рисковать
приходилось, в первую очередь, собственной головой. Что касается походов
в Индию, к остиндским островам или к западному побережью Америки, то они
были сопряжены, пожалуй, с не меньшим риском: ведь нужно было огибать
мыс Доброй Надежды или зловещий мыс Горн и порой неделями противостоять
натиску ураганов и гигантских волн.
Мужчина, уже основательно промокший, повернул, наконец, к дому
братства мореходов, и тут ему вдруг пришла на ум еще одна причина, по
которой он предпочитал выходить в море в одиночку - причина, о которой