"Игорь Кон. Лунный свет на заре (Лики и маски однополой любви)" - читать интересную книгу автора

натурализма, абсолютизации "твердых фактов", научил их видеть за
текстом - контекст и особенно подтекст. Гомосексуальность оказалась
социальным конструктом, коренящимся не в психике индивида, а в общественном
сознании.
Но исторические и сравнительные исследования невозможны без какой-то
дозы эссенциализма. "Желание", которое анализировал Фуко, было исключительно
желанием активного сексуального субъекта-мужчины; женщины и "пассивные"
гомосексуалы выступают у него только в роли объектов. Фуко недооценивает
диалогичность эротических дискурсов, которые, как и половой акт, суть
взаимодействие партнеров, так что вопрос, кто кого "трахнул", может быть
предметом спора.
Коль скоро однополая любовь - социальное явление, ее нельзя понять без
участия социологии. Вклад социологов в ее изучение не сводится к опросным
исследованиям, о которых я говорил выше. Ими разработаны теоретические
парадигмы гомосексуальности, которыми пользуются все общественные науки4.
Самая емкая из них- теория сексуального сценария, предложенная
американскими социологами Джоном Гэньоном и Уильямом Саймоном в противовес,
с одной стороны, психоанализу, а с другой - механистическим и когнитивным
теориям5. Согласно сценарной парадигме, предвосхитившей многие идеи Фуко,
сексуальность в целом, хотя и опирается на определенные биологические
предпосылки, детерминирована исторически и культурно. Сексуальное "желание"
(влечение) к лицам собственного пола/гендера встречается у разных типов
людей и может возникать не только в детстве, но и на более поздних стадиях
жизненного пути. В отличие от Кинзи, Гэньон и Саймон считают, что
эротические предпочтения вытекают не из нашего животного наследия, а из
специфических стимулов и значений, предлагаемых современной культурой.
Сексуальные сценарии, как и сами гендерные отношения, историчны и
меняются у нас на глазах. Более широкий и мобильный круг общения и более
диффузная структура Я облегчает принятие собственных гомоэротических желаний
и делает сексуальные предпочтения современного человека более гибкими,
подвижными и многовариантными. Многие желания, отношения и свойства, которые
в условиях преследований и секретности казались взаимоисключающими, стали
выглядеть взаимодополнительными. Границы однополой любви становятся при этом
более размытыми, а вопрос "Кто я - гомо или гетеро?" - менее насущным, с
этой неопределенностью можно жить. Нужно говорить не о сексуальности и
гомосексуальности, а о сексуальностях и гомосексуальностях.
В то же время процесс формирования гомосексуального сценария отличается
от гетеросексуального аналога. Гетеросексуальность обычно
противопоставлялась гомосексуальности как моральный и биологический монолит,
не требующий объяснения. Кинзи сохранил оба полюса, но превратил дихотомию в
континуум, признав его нормальным по всей длине. Со сценарной точки зрения
разнополые и однополые эротические отношения - две разные загадки, и вопрос,
почему мужчины и женщины желают друг друга, не должен затемняться вопросом,
почему некоторые мужчины желают мужчин, а некоторые женщины - женщин.
В отличие от теории сценария, сосредоточенной главным образом на
содержании сексуальности, сетевой (network) анализ помогает изучению ее
структурных аспектов. Человек выбирает сексуальных (как и несексуальных)
партнеров не из безграничного множества случайных индивидов, а из
определенного, социально и пространственно ограниченного круга
общения -соседей, сослуживцев и т. п., которые образуют первичный круг