"Артур Конан-Дойль. Когда земля вскрикнула (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

выкрики с места. Попросил бы джентльмена в роговых очках не размахивать
зонтиком! (Голос: Определение, данное вами гостям, в высшей степени
оскорбительно!) Возможно, джентльмена возмутили мои слова относительно
толпы. Но не будем спорить о словах. Так вот, в тот момент, когда меня
перебили этой неуместной репликой, я собирался сообщить, что все,
относящееся к эксперименту, весьма полно и вполне доступно изложено в моем
сборнике, скоро выходящем из печати, куда вошли статьи о Земле и который я
без ложной скромности определил бы как одну из книг, открывающих новую эру
в истории человечества. (Общий шум и возгласы: Давайте по существу! Зачем
мы здесь собрались? Это что - розыгрыш?.) Я как раз собирался все
объяснить, но если шум будет продолжаться, мне придется принять меры к
наведению порядка. Суть дела в том, что я пробил шахту сквозь земную кору
и сейчас собираюсь сильнейшим образом воздействовать на чувствительные
центры Земли. Эту тонкую операцию мне помогут осуществить мои подчиненные:
мистер Пэрлисс Джоунс, так называемый специалист по артезианскому бурению,
и мистер Эдуард Мелоун, в данном случае мой полномочный представитель.
Обнаженная чувствительная субстанция подвергнется внешнему воздействию, а
как уж она станет реагировать на это, покажет эксперимент. Будьте любезны,
займите свои места, а эти два джентльмена спустятся в шахту и сделают
последние приготовления. Тогда я нажму кнопку на этом столе и эксперимент
состоится.
Обычно после подобных обращений Челленджера публика чувствовала себя
так же, как сейчас Земля - словно ей проткнули кожу и обнажили нервы. Наше
собрание не было исключением, и, конечно же, все рассаживались по местам с
ропотом неодобрения и даже возмущения. Челленджер остался один на своем
возвышении; его черная грива и борода тряслись от волнения. Однако ни я,
ни Мелоун не могли в полной мере насладиться этим зрелищем, поскольку
спешили исполнить свою невиданную доселе миссию. Двадцать минут спустя мы
были уже на дне шахты и убирали брезент с обнаженной поверхности.
Нам открылось удивительное зрелище. Благодаря какой-то странной
космической телепатии наша старушка планета словно поняла, что по
отношению к ней готовится неслыханная дерзость. Обнаженная поверхность
походила на кипящий котел. На ней вздувались огромные серые пузыри,
которые тут же лопались с громким треском. Наполненные воздухом вакуоли
делились и сливались вновь с повышенной активностью. Поперечное
волнообразное движение стало отчетливее. В соустьях извилистых канальцев,
проходящих под поверхностью, казалось, пульсирует какая-то темно-багровая
жидкость. Во всем чувствовалось биение жизни. Тяжелый запах затруднял
дыхание.
Я зачарованно наблюдал это зрелище, как вдруг Мелоун, стоявший
неподалеку от меня, сдавленно вскрикнул:
- Боже мой, Джоунс! Ты только взгляни туда!
Одного взгляда было достаточно, чтобы оценить обстановку, и в
следующее мгновение я уже прыгнул в клеть подъемника.
- Скорее! - закричал я. - Возможно, дело идет о жизни и смерти!
То, что мы увидели, было поистине пугающим. Вся нижняя часть шахты,
казалось, тоже участвовала в том неистовом движении, которое мы заметили
на дне: стены вздымались и пульсировали в такт обнаженной поверхности.
Наконец это движение достигло отверстий, в которых были закреплены наши
брусья, и стало ясно, что брусья вот-вот рухнут. Если же это произойдет,