"Артур Конан Дойль. Сильнее смерти" - читать интересную книгу автора

Медж целый поток химических уравнений и алгебраических формул и заливалась
звонким смехом, когда старуха качала головой, вообразив, что с ней
разговаривают по-русски.
Она никогда не удалялась от дома дальше, чем на сто ярдов, а выходя,
сначала смотрела в окна, чтобы убедиться, что поблизости никого нет. Она,
очевидно, подозревала, что ее земляк находится где-то неподалеку, и
опасалась, как бы он не похитил ее. Очень характерен был один ее поступок.
В куче старого хлама у меня валялся револьвер и патроны к нему. Однажды
она нашла его, немедленно вычистила и смазала. Револьвер и патроны она
повесила в мешочке у дверей и, когда я отправлялся на прогулку, заставляла
меня брать это оружие с собой. В мое отсутствие она запирала дверь на
засов. Вообще же она выглядела довольно счастливой и охотно помогала Медж
по хозяйству, когда не работала со мной. Со всеми домашними обязанностями
она справлялась удивительно ловко.
Вскоре я убедился, что ее подозрения вполне обоснованны и что человек
из Архангельска все еще скрывается по соседству от нас. Как-то ночью я
долго не мог уснуть. Я встал и выглянул в окно. Погода была довольно
пасмурная, и я едва различал очертания морского берега и лежавшей моей
лодки. Но вот мои глаза освоились с темнотой, и я заметил на песке, как
раз напротив двери, какое-то темное пятно, хотя прошлой ночью там ничего
не было. Пока я стоял у окна мансарды и всматривался в темноту, тщетно
пытаясь определить, что бы это могло быть, огромная гряда облаков,
скрывавших луну, медленно разошлась, и поток холодного ясного света залил
бухту и длинную полосу пустынного берега. И в тот же миг я увидал, кто
бродит по ночам около моего дома. Это был он - русский. Он сидел на песке,
по странному монгольскому обычаю поджав под себя ноги, подобно гигантской
лягушке, и устремив взгляд, по-видимому, на окно той комнаты, где спали
девушка и экономка. Свет упал на его поднятое кверху ястребиное лицо, и я
вновь увидел благородные черты, глубокую складку на лбу и торчащую бороду
- отличительные признаки экспансивной натуры.
В первый момент у меня появилось желание застрелить его, как
браконьера, но пока я разглядывал его, мое возмущение сменилось жалостью и
презрением. "Несчастный дурак! - подумал я. - Ты бесстрашно смотрел смерти
в глаза, а теперь все твои мысли и желания устремлены к скверной девчонке
- девчонке, которая ненавидит и избегает тебя. Тысячи женщин были бы без
ума от тебя, пленившись твоим смуглым лицом и огромной, красивой фигурой,
а ты добиваешься взаимности именно той, которая не желает иметь с тобой
ничего общего?" Лежа в постели, я еще долго посмеивался над ним. Я знал,
что мой дом заперт на крепкие замки и засовы. Меня очень мало
интересовало, где проведет ночь этот странный человек, - у моего ли
порога, или за сотню миль отсюда, - ведь все равно к утру его здесь не
будет. И действительно, утром, когда я встал и вышел из дому, его не было
и в помине, и он не оставил никаких следов своего ночного пребывания.
Однако вскоре я снова увидел его. Однажды утром, когда у меня болела
голова, так как я провел много времени, склонившись над столом, а накануне
вечером надышался парами одного ядовитого препарата, я отправился
покататься на лодке. Проплыв несколько миль вдоль берега, я почувствовал
жажду и высадился там, где, как мне было известно, впадал в море ручей с
пресной водой. Этот ручеек протекал через мои владения, но устье его, у
которого я оказался в тот день, находится вне их границ. Я испытал