"Артур Конан Дойль. Сильнее смерти" - читать интересную книгу автора

поступил я и в этот вечер и, растянувшись на песке, собрался было
почитать. Но не успел я улечься, как вдруг почувствовал, что между мною и
солнцем встала какая-то тень. Оглянувшись, я увидел, к своему величайшему
изумлению, высокого, хорошо сложенного человека. Он стоял в нескольких
ярдах и, хотя несомненно видел меня, не обращал на меня внимания. Сурово
нахмурившись, он пристально смотрел через мою голову на бухту и черную
линию рифа Мэнси. У него было смуглое лицо, черные волосы, короткая
курчавая борода, орлиный нос и золотые серьги в ушах. Он производил
впечатление человека необузданного, но по-своему благородного. На нем была
выцветшая вельветовая куртка, рубашка из красной фланели и высокие, чуть
не до пояса морские сапоги. Я сразу же узнал человека, которого заметил
прошлой ночью на гибнущем корабле.
- Вот как! - раздраженно сказал я. - Значит, вы все же добрались до
берега?
- Да, - ответил он на правильном английском языке. - Но я здесь ни при
чем. Меня выбросили волны. Как бы мне хотелось утонуть. - Он говорил
по-английски с легким иностранным акцентом, и его было довольно приятно
слушать. - Два добрых рыбака, которые живут вон там, спасли меня и
ухаживали за мной, но, по правде сказать, я не испытываю к ним
благодарности.
"Ого! - подумал я. - Мы с ним одного поля ягода".
- А почему вам хотелось бы утонуть?
- Потому что там, - воскликнул он, в порыве страстного и безнадежного
отчаяния выбрасывая вперед свои длинные руки, - потому что там, в этой
голубой безмятежной бухте, лежит моя душа, мое сокровище, все, что я любил
и для чего я жил.
- Ну, - возразил я, - люди гибнут ежедневно, и волноваться из-за этого
вовсе не следует. Да будет вам известно, что вы ходите по моей земле, и
чем скорее вы отсюда уберетесь, тем будет мне приятнее. Для меня вполне
достаточно хлопот и с той, которую я спас.
- Которую вы спасли? - спросил он, задыхаясь.
- Да, и если вы сможете захватить ее с собой, то я буду вам очень
признателен.
Секунду он смотрел на меня, словно с трудом вникал в смысл моих слов, а
затем, дико вскрикнув, с удивительной легкостью помчался к моему дому. Ни
до этого, ни после я не видел, чтобы человек бегал так быстро. Я бросился
за ним, возмущенный вторжением, грозившим моему жилищу, но еще задолго до
того, как я добежал до дома, он уже нырнул в открытую дверь. Из дома
раздался пронзительный крик, а когда я подошел ближе, то услышал бас
мужчины, который что-то быстро и громко говорил. Заглянув в дверь, я
увидел, что девушка, Софья Рамузина, скорчившись, сидит в углу, ее
повернутое в сторону лицо и вся фигура выражали страх и отвращение.
Мужчина, дрожа от волнения и сверкая черными глазами, о чем-то страстно
умолял ее. Когда я вошел, он сделал шаг к девушке, но она еще дальше
забилась в угол, вскрикнув, подобно кролику, схваченному за горло лаской.
- Эй! - зарычал я, - оттаскивая от нее мужчину. - Ну и шум вы здесь
подняли! Что вам здесь нужно? Уж не считаете ли вы, что тут постоялый двор
или трактир?
- Ах, сэр, - сказал он, - прошу извинить меня. Эта женщина моя жена, и
я думал, что она утонула. Вы возвратили мне жизнь.