"Вячеслав Леонидович Кондратьев. Селижаровский тракт " - читать интересную книгу автора

покачивает головой.
Но идут и другие разговоры, может, наивные, на коншинский взгляд. На
одном из коротких привалов услышал он смех, подошел. Бойцы растянулись на
снегу, покуривая, а один из рядовых его взвода стоял и что-то говорил
ребятам. Коншин подошел ближе.
- Значит, не боишься фрица? - спросил стоящего бойца один из пожилых.
- Нет. Смерти, может, боюсь, а фрица нет. Видишь, ППШ у меня, семьдесят
два патрончика. Цельный взвод фрицев могу ухлопать.
- Герой ты... - усмехаясь, продолжил пожилой. - Кабы все такие были,
наверно, немца до Москвы не допустили.
- Ну, допустили... Напали-то они неожиданно, не развернулись мы
по-настоящему, ну, самолетов пока не хватает, танков, так наделают
самолетов... Вот в начале войны и автоматов - раз-два, и обчелся, а
теперь... Оплошали, конечно, маленько, но, ты же знаешь, нашего русского
мужичка раскачать треба, спокон веков так - пока гром не грянет, мужик не
перекрестится... Но повернулась уже война. Всем ясно.
- Панихиду-то немцу рано заказывать, - проворчал кто-то, тоже из
пожилых.
- А может, не рано. Я вот уверен - придем мы, кадровые, дадим
прикурить, - стоявший боец сказал это серьезно.
- Ладно, недолго осталось, посмотрим на тебя в бою, "прикурило", -
усмехается пожилой и выплевывает цигарку.
- Посмотрите. Это вы самолетов немецких боитесь, в рукава цигарки
прячете, будто увидит он с высоты.
- Да ты бомбежки настоящей еще не нюхал.
- Я в эшелоне трассирующими по брюху "мессеру" бил, пока вы в снегу
барахтались.
- Что-то не видал...
- А я видел. Верно, стрелял, - вступил в разговор один из молодых
бойцов. - Ванюха не сдрейфил. Что было, то было.
Ванюха расплылся в улыбке.
- Хочешь, Ванюха, судьбу твою скажу? - это все тот пожилой, усмехаясь.
- Говори.
- Либо ты первую пулю получишь, либо первый орден. Понял?
- Ты не пугай насчет пули, а в смысле ордена - может, и получу. Воевать
так воевать...
А колонна тем временем все растягивается и растягивается... Недохват
еды, сна, тепла - все это сказывается на третьи сутки, и люди выбиваются из
последних сил.
Комроты Кравцов подходит к Коншину:
- Своего лейтенанта устрой на подводу. Хромой он мне на передке не
нужен. И вообще подтяни людей.
- Есть лейтенанта на подводу! Есть подтянуть людей! - Коншин повторяет
приказание подчеркнуто точно, и Кравцов глядит на него одобрительно. -
Последняя ночь, товарищ старший лейтенант?
- Да, - негромко подтверждает ротный.
- Значит, послезавтра бой?
- Выходит, так... Боязно? - Кравцов чуть улыбается.
- Как вам сказать? Наверно...
- Не наверно, а наверняка. Но ничего. Учти - на тебя надеюсь. Четин