"Константин Иванович Коничев. Петр Первый на Севере " - читать интересную книгу автора

рыбную ловлю на Севере на пятнадцать лет, вашему величеству будет доход, а
нам прибыль...
С таким предложением обращался к Петру, в частности, некто Соломон
Вернизобер, добиваясь монополии на рыбную ловлю, зверобойство и китоловство
в пределах мурманского побережья. Но Петр решительно отказал:
- Покупать и увозить разрешаю, добро пожаловать, но промышлять, в ущерб
поморам, не могу никому дозволить, кроме как своему купечеству и
товариществам.
На тринадцатый день своего вторичного пребывания в Архангельске, царь
собрался в Соловецкий монастырь Яхта "Святой Петр", приготовленная для этой
поездки, была по тем временам довольно внушительна: десять саженей в длину,
две в ширину, осадка - сажень. На яхте двенадцать пушек. Время замело следы
ее происхождения: неизвестно, построена ли яхта еще до первого приезда Петра
Бажениным или же она была подарена русскому царю голландскими или
английскими купцами ради благодетельного к ним расположения.
Итак, Петр отправился в Соловки. С ним находился архиепископ Афанасий,
единственно из всего высшего духовенства бритый, по той причине, что
раскольник Никита Пустосвят во время "дискуссии" отодрал у него полбороды
вместе с кожей и поплатился за пылкий нрав головой. Сопровождали Петра и
некоторые из его московских спутников - боярин Тихон Стрешнев, боярин
Нарышкин, думный дьяк Никита Зотов и несколько солдат.
В благоприятную погоду яхта сделала разворот на Двине и медленно прошла
перед городом, красуясь поднятыми парусами и трехцветным государственным
флагом, который недавно ввел Петр.
Государь, в зеленом кафтане, с кортиком, стоял на носу яхты, покуривал
короткую трубку и, в предчувствии доброго плавания, любовался растянувшимся
вдоль правого берега городом. И было на что поглядеть. В каких только
русских городах не бывал Петр, но Архангельск казался ему - да таким и был -
особенным, непохожим на другие города.
Отправляясь в Соловки, Петр нарочно приказал повернуть яхту и пройти
перед всем городом, на виду, начиная от древних каменных стен монастыря
Михаила Архангела. И город, как на параде, длинным рядом домов и разных
строений предстал перед его глазами. По соседству с монастырем, словно
салютуя, махали крыльями шесть ветряных мельниц. За ними стояли двухэтажные
бревенчатые дома с крутоскатными крышами - купца Болотникова и начальника
тюрьмы. Затем гауптвахта и казармы. Дальше, возле берега, шумела широкая
торговая площадь, а около нее, впритык к деревянным обрубам, теснились
мелкие и крупные суда со спущенными парусами. По соседству с рынком -
большой канатный двор, армейский дом, тюрьма и широкий толстостенный
каменный Гостиный двор с крепостными стенами. Башни с бойницами; на средней
башне, распластав крылья, опершись на хвост, блестя позолотой, держался
двуглавый державный когтистый орел...
Петр перестал курить. Ему подали немецкую складную зрительную трубу.
Приставив ее к правому глазу, он продолжал дивиться полюбившимся городом.
Все ему здесь уже знакомо, все исхожено вдоль и поперек. Но с палубы, с
Двины, при ярком солнечном свете многое выглядело гораздо краше.
Дома русских купцов, построенные из толстых бревен, с узкими, низкими
оконцами, отличались от домов в "немецкой слободе" прочностью и неуклюжей
отделкой. По соседству с ними, за ратушей, куда веселей выглядели
одноэтажные, обшитые крашеным тесом дома Бокка и Юнка, Брокена и Беккера,