"Роберт Конквест. Большой террор. Книга 1" - читать интересную книгу автора

тюрьме в Ленинграде.)[207]
Исход всего этого пока не мог полностью удовлетворить Сталина. Партия в
целом все еще вряд ли была готова принять прямое обвинение Зиновьева и
Каменева в убийстве без того, чтобы услышать показания убийцы, публично
данные против них. Больше того, после первого шока, вызванного убийством
Кирова, очень многие и в Политбюро и вне его продолжали вести кировскую
линию на примирение и послабление.
Шли переговоры с руководителями оппозиции, находившимися в тюрьме.
Предполагалось вынудить у них признание полной вины под предлогом соблюдения
партийной дисциплины. Однако эти переговоры ни к чему не привели. С другой
стороны, оппозиционеры стали понимать, что в их интересах сделать все, чтобы
предотвратить новые возможные акты террора. Если бы террористические акты
произошли, то на руководителей оппозиции и их последователей обрушились бы
еще худшие репрессии. Поэтому в конце концов руководители оппозиции
согласились принять на себя "моральную ответственность" за убийство Кирова -
ответственность в том смысле, что убийца мог бы быть вдохновлен на
преступление и их, руководителей оппозиции, политическими взглядами.
15-16 января Зиновьев, Каменев, Евдокимов, Бакаев, Куклин и 14 других
предстали перед судом в Ленинграде в качестве так называемого "московского
центра". Опять Ульрих председательствовал, а Вышинский обвинял. Смысл
обвинений сводился к тому, что, зная террористические склонности
котолыновского "ленинградского центра", москвичи оказывали ленинградцам
политическую поддержку.
Отчеты об этом суде не были, однако, опубликованы полностью. В печати
появилось только сообщение на три четверти страницы с несколькими цитатами
из показаний Зиновьева и других обвиняемых, признававших свою частичную
вину. Говорилось, что вся группа была "разоблачена" Бакаевым, а также
Сафаровым, которого на суде не было.[208] Бакаев, которого допрашивали
больше месяца, дал, вероятно, наиболее подробные показания.
Зиновьев, как сообщалось, заявил на суде: "В силу объективной ситуации
прежняя деятельность бывшей оппозиции могла вести только к вырождению этих
преступников".[209]
Он принял на себя полную ответственность за тех, кого он ввел в
заблуждение, и подытожил свои показания следующими словами: "Задача, которую
я вижу перед собой в данный момент, - раскаяться полностью, открыто и
искренне перед судом рабочего класса во всем, что было, как я теперь понял,
ошибкой и преступлением, и я обязан высказаться так, чтобы покончить с этой
группой раз и навсегда".[210]
Однако, приняв на себя общую моральную ответственность, обвиняемые
отвергли приписываемые им более зловещие преступления. Евдокимов твердо
отрицал какую бы то ни было причастность к убийству.[211] Каменев выражал
свое недоверие "свидетелю" Сафарову; он также определенно заявил, что не
знал о существовании "московского центра", активным участником которого его
теперь объявили. Однако Каменев добавил, что поскольку такой центр
существовал, он готов принять на себя ответственность за него.[212] Зиновьев
также сказал, что многие из сидевших на скамье подсудимых ему не
знакомы,[213] и добавил, что он узнал о роли Котолынова только из
обвинительного заключения по делу "ленинградского центра".[214] Итак,
несмотря на частичное признание ответственности участниками оппозиции, можно
считать ясным, что их поведение Сталина не вполне удовлетворило и что