"Владимир Константинов. Жестокие игры 2 (роман)" - читать интересную книгу автора

глаз заметно косил.
- Очень хорошо, - одобрил я его инициативу. - И чем же мы будем
пополнять биоэнергетический запас организма?
- Простите, но здесь такой бедный выбор, - ответил он разочарованно. -
Я заказал осетрину, салат Оливье, купаты, телятину с грибами и бутылку
сухого Мартини.
"Слышали бы тебя сейчас, дорогой, бастующие учителя. Они бы уж точно
не одобрили бы твой выбор", - подумал я, но вслух сказал небрежно:
- Сойдет. У меня есть предложение - перейти на ты. Ведь мы почти
ровестники. Сколько тебе?
- Двадцать пять.
- Ну вот видишь. А мне двадцать шесть. Ты не против?
- О, да! Я с большой радостью.
- Как поживает Валентин Иванович? Все также благодушен и беспечен? Все
также верит в правоту своего дела и мечтает занять пост министра финансов в
новом правительстве?
Глаза Архангельского беспокойно забегали. Кажется, он начинал уже
догадываться об истинной причине нашей встречи, обставленной
таинственностью и секретностью.
- А откуда вы об этом узнали? - осторожно спросил он, ещё больше кося.
- Вениами, мы ведь с тобой договорились! - почти искренне возмутился
я.
- Извини. Откуда тебе об этом известно?
Я не решился отказать себе в удовольствии потянуть паузу.
- О чем?
- Ну, об этом?
- Правительстве что ли?
- Да, - кивнул Архангельский. - И о том, что Валентин Иванович мечтает
занять пост министра финансов?
- Дорогой друг, в отрочестве я был занесен переменчевой судьбой на
северо-восток США в штат Огайо, где служил послушником в местном аббатстве.
Отец настоятель Максимилиан Дальский, мудрый, надо сказать, был человек,
часто говорил нам: "Дети мои, не пытайтесь выглядеть умнее, чем вы есть на
самом деле. Не старайтесь перехитрить самого Бога. Все ваши попытки тщетны.
Ибо нет ничего тайного, чтобы не стало явным". С тех пор я всегда следую
заветам мудрого Максимилиана. Надеюсь, ты понял, о чем я хочу сказать?
После моей речи Архангельский почувствовал себя ещё более неуютно. У
него даже руки занервничали, - быстро-быстро зашарили по столу, схватили
для чего-то солонку, повертили, открыли пробочку и высыпали всю соль прямо
на скатерть. Отчего Вениамин до того сконфузился и растроился, что едва тут
же не разревелся, как худая девчонка.
Отчаявшись дождаться от него ответа, я решил напомнить ему о своем
существовании.
- Так ты понял аллегорию моего рассказа?
- Прости, но я что-то не совсем... К чему ты это? Извини!
- Ну, зачем же ты так, Веня, - непринужденно рассмеялся я и погрозил
ему пальцев. - Хитрован какой! Уж не собрался ли ты перехитрить самого
Бога? Нехорошо! Я был о тебе лучшего мнения.
Если до этого у Ахгангельского и оставались какие-то сомнения
относительно моей информированности, то сейчас они полностью исчезли. Он