"Юрий Иванович Константинов. Палач и Дева" - читать интересную книгу автора

содрогнуться всех, явившихся на площадь: и верующих, и еретиков, и тех, кто
еще не решил, у какого алтаря преклонить колени.

У меня устойчивая неприязнь к Эрчи, хоть малый и старается услужить,
как может. Зову его "шакалом", а подручный не обижается. Он и впрямь
напоминает шакала: манерой передвигаться, словно подкрадываясь, боком,
почти бесшумно; всем своим обличьем - мелким, острым; настороженным и
одновременно наглым выражением водянистых глаз.
Я стал палачом по воле случая. Эрчи сделал выбор сам, по-шакальи
устремившись на приторный запах мертвечины.
Его святейшество не устает повторять о бесконечной милости создателей,
наделивших нас смирением и верой. А я убежден, что в каждом человеке живет
зверь. В Эрчи, во мне, да и в святом отце тоже. Слышу хриплое дыхание
сидящего во мне зверя, ощущаю, как рвется он из меня, требуя крови, когда
четвертую или снимаю кожу с несчастных.
Отлично владея своим ремеслом, я не люблю его. Иное дело Эрчи. Во
время казни его глаза пылают безумным вдохновением. Но Эрчи неженка. Бывает
же так: щенка не оттянуть за уши от плахи, но при виде чьих-то потрохов его
выворачивает наизнанку. Зато в пытках Эрчи незаменим. Для меня они постылая
обязанность, для него - священнодействие, ни с чем не сравнимое блаженство.
Тщедушная тварь с водянистыми глазами умеет заставить людей страдать.
В каждом из нас живет зверь, сильный или слабый, неуклюжий или
проворный, хищный или беззащитный. Люди только на первый взгляд люди, что у
них внутри - пресмыкающееся, птица - попробуй разберись... Жаль, нельзя
поделиться подобными мыслями с его святейшеством, чего доброго, он и
главного палача обвинит в ереси. Мне совсем не улыбается оказаться в роли
тех, за агонией которых со скрытым трепетом наблюдают неподвижные маленькие
глазки верховного магистра. Никому не признаюсь, что святой отец напоминает
старую разжиревшую змею, да простят создатели за такое сравнение. Кажется,
его святейшество знает об этом постыдном сходстве, он не любит выставлять
лицо напоказ. Плотные складки огромного капюшона обычно прячут нездоровый
блеск глаз, седые лоскутки по бокам оголенного черепа и лишенные волос
надбровные дуги. У его святейшества отсутствуют брови и ресницы - следствие
опрометчивого приближения к костру.
Есть люди, которых просто завораживает зрелище казни. Не исключено,
что дикие вопли сжигаемой жертвы воспринимаются святым отцом как опьяняющая
музыка. Однажды магистр едва не потерял сознание, когда монахи,
спохватившись, оттащили его от пламени.
...Я наблюдаю за шакальими ужимками Эрчи, не в силах понять, почему
это тщедушное существо вызывает во мне такую ненависть. Когда-нибудь не
смогу перебороть искушения и прибью его.
В каждом из нас живет зверь...

...Раскаленное клеймо с шипением впилось в кожу. Ведьма застонала -
глухо, не разжимая рта. С закушенной губы сорвалась на рубаху темная капля.
Я отнял клещи от тела, разглядывая, как глубоко впечатался позорный
знак. Запах горелого заполнил темницу. Его святейшество приступил к
допросу.
Писец в углу ждал напрасно, вытянув шею и теребя в руках свиток.
Ведьма молчала.