"Юрий Иванович Константинов. Палач и Дева" - читать интересную книгу автора

до смешного неприличной позе - вскинув зад кверху. Лицо его сразу
перекосилось и стало багровым от прилива крови.
Неведомые бесы крепко и внушительно тряхнули толстяка. С шеи его
святейшества сорвалась цепь с чеканным изображением создателей. Несколько
монет выпали из складок одежды и, глухо звякнув, покатились по полу.
Магистр начал судорожно хрипеть, закатывая глаза. Мучавшие его бесы
смилостивились. Святой отец упал на четвереньки и некоторое время пребывал
в неподвижности, не в силах отвести почти безумного взгляда от строгого
лица узницы.
Отчего я не сделал даже попытки помочь ему? Видимо, проклятые бесы
мешали и мне. А скорее всего я просто не мог поверить собственным глазам.
Голос ведьмы вывел нас из оцепенения:
- Ступай прочь, монах! Я сама буду решать, жить мне или умереть.
Застонав, святой отец подхватился и бросился к выходу. Я последовал за
ним. Прикрывая тяжелую, окованную по краям дверь, оглянулся. Узница стояла
под высокой вытянутой отдушиной, бессильно уронив руки. Сейчас она
выглядела хрупкой и беззащитной, как подросток. В этот миг я понял, что
даже мысленно не смогу именовать ее ведьмой. Если бы ведьма владела хотя бы
одной из чудесных возможностей, дарованных узнице, то давно превратила бы
мир в пепел. Я решил, что отныне буду называть это непостижимое создание
Девой.
...Гвардейцы, охранявшие вход в башню, сообщили, что меня желает
видеть его святейшество.

Его святейшество молился в тесной келье. Он шептал слова торопливей
обычного, словно опасаясь, что не успеет поведать главного тем, кто
властвует над смертными душами. В сумраке матово поблескивал лысый затылок.
Но вот святой отец поднялся и голос его скрежетнул с привычной
властностью:
- Ты что-то видел, палач?
Я молчал. Тучный магистр дышал часто и неровно. Мне пришло в голову,
что у него больное сердце. Это казалось невероятным: больное сердце у
самого жестокого человека королевства.
- Ты что-то видел, палач?
Мое безмолвие заметно успокаивало святого отца. Лишенные ресниц глаза
в красноватом воспаленном ореоле блеснули удовлетворенно.
- Ведьма и в самой надежной из темниц не перестает быть ведьмой,-
проговорил его святейшество, поворачиваясь к образам.- Даже тут она
ухитряется подвергнуть нас немыслимым испытаниям.
Я вспомнил, как он болтался над полом, нелепо преломленный в пояснице,
со вскинутым жирным задом и багровым лицом.
В келье не было ни стола, ни скамьи. Только иконы в углу. Нагнувшись,
я положил перед ними цепь его святейшества и выпавшие монеты. Магистр
поднял цепь и поцеловал изображение создателей. А монеты пододвинул ногой
ближе ко мне.
- Ты заслуживаешь вознаграждения за верную службу... Мне показалось,
ведьма благоволит к тебе.
Я пожал плечами. Разве может жертва благоволить к палачу?
- Во всяком случае, она благоволит к тебе больше, чем ко мне,-
констатировал святой отец. Несуществующие брови поползли вверх, собирая