"Лев Зиновьевич Копелев. Брехт " - читать интересную книгу автора

кабаре. И все чаще на улицах мелькают красные флаги, вытаращившие большие
белые круги, исчерканные черной свастикой и такие же повязки на рукавах
коричневых или черных рубашек. Коричневые - это штурмовики, черные - СС. Они
приветствуют друг друга, задирая руки, лающими окриками "Хайль Хитлер!" -
("Да здравствует Гитлер!")
- Они догоняют нас в Берлине, - говорит Фейхтвангер.
Брат одного из друзей Брехта, композитора Ганса Эйслера, функционер
компартии Герхард Эйслер вернулся из Китая, куда он ездил по поручению
Коминтерна. Он рассказывает о жестоком голоде, о безнадежной нищете в
деревнях и в городах-термитниках, кишащих миллионами изможденных, оборванных
людей. Он рассказывает о китайских коммунистах, бесстрашных, фанатично
упорных - они сражаются небольшими отрядами на топких рисовых полях и в
бамбуковых зарослях юга, создают кружки, тайные союзы в плавучих городах
джонок в Шанхайском порту, на сумрачных окраинах Нанкина, укрываются в горах
и лесах севера. Их пытают, расстреливают, им рубят головы. Они умирают,
уверенные в своей правоте, в конечной победе своих товарищей. Многие из них
почти неграмотны, простые кули, но есть и такие, кто учился в Москве, в
Париже, а еще раньше в китайских высших школах, - знают тысячи иероглифов,
древнюю поэзию и философию. Всех их связывает железное братство.
Брехта давно интересует Китай - страна, которая из глубокой древности,
из патриархального бронзового века прорывается в современность и в будущее -
в социализм. Тысячелетние иероглифы условные, символические знаки - стали
точными выражениями конкретных образов и отвлеченных понятий. Изысканно
простые рисунки, камень и медь запечатлели порывистые движения и тончайшие
оттенки страстей, воплотили жизненные силы множества поколений, опыт
спокойного и мудрого преодоления небытия. На фоне этой бессмертной древности
проблемы новейшей истории проступают особенно рельефно.
Социал-демократы и коммунисты, либеральные скептики и революционные
фанатики спорят о возможностях, перспективах и ближайших целях исторического
прогресса, а более всего о средствах для достижения этих целей.
Брехт пишет музыкальную учебную драму "Чрезвычайная мера". Пишет так,
чтобы ее могли играть вовсе неопытные любители и чтобы при всех
обстоятельствах каждое слово, каждая сцена были понятны и интересны даже
таким зрителям, которые никогда не ходят в театр, не интересуются никакими
зрелищами, не читают ничего, кроме библии и газет. И музыку знают в лучшем
случае граммофонную, шарманочную или церковную.
На сцене хор и четыре солиста. Но хор не просто хор, а "контрольный
хор" - он голос разума и совести революции, ее организованная, властная
воля, ее верховный суд. Четверо агитаторов были направлены в Китай. Один из
них, молодой революционер, не способен вести кропотливую пропагандистскую и
организационную работу. Он не может говорить неправды труженикам и поэтому
выдает партийную тайну. Он не умеет лицемерить, и посланный, чтобы получить
помощь от буржуа, приводит к разрыву с возможными союзниками. Потрясенный
нищетой и страданиями безработных, он призывает их к немедленному восстанию,
отказываясь предварительно взвесить стратегические и тактические возможности
победы. Нарушая правила конспирации, он мешает своим товарищам выполнять
задачи, которые возложил на них штаб революции. Из-за него одного им всем,
их делу грозит провал. И тогда товарищи решают отсечь его, как "больной член
своего тела". Они убивают его, и сам он признает необходимость этой
"чрезвычайной меры". Контрольный хор одобряет действия трех агитаторов.