"Афанасий Лазаревич Коптелов. Точка опоры (Роман в двух книгах) " - читать интересную книгу автора

И они вернулись в типографию.
Садясь к редакторскому бюро, Владимир Ильич опять на минуту мысленно
перенесся в Приуралье. В Уфе теперь глухая полночь. Надя спит. Быть может,
ей снится далекий путь в Германию. Непростой и небезопасный. До самой
границы шпики да жандармы. Да и здесь соглядатаи на каждом шагу. А она
поедет впервые. Все для нее новое, незнакомое. Надо написать, как ехать и
где искать его. А если не дадут паспорта, перейдет границу нелегально.
Товарищи помогут.
Рау принес угля, добавил в печку и тихо вышел.
О стекла окон теперь ударялись капли косого дождя. На верстатке
Блюменфельда глухо постукивали литеры. Поскрипывало перо под нажимом руки
Владимира Ильича, выводившего букву за буквой.
- Вот и все! - воскликнул наборщик, отходя от реала.
- Можете начинать передовую. - Ульянов, полуобернувшись, протянул ему
первые листы.
Взглянув на прямые четкие строки, Блюменфельд сказал:
- Вы напрасно так тщательно. Будто для молодого наборщика. Я привык
ко всяким почеркам. Даже Аксельрода читаю.
- Ну уж если Павла Борисовича разбираете, тогда я спокоен. А у меня
уже остаются последние строчки.
Наборщик не отходил от бюро, и Владимир Ильич спросил:
- Вы еще что-то хотите сказать?
- Все то же. - Голос Блюменфельда звучал упрямо. - Для себя я закажу
два чемодана.
Ульянов встал, одной рукой взял его за лямку фартука, тепло посмотрел
в глаза:
- Понимаю. Все понимаю, дорогой мой россиянин. И я бы тоже поехал с
первым номером, но... Приходится удерживать себя. - Слегка дернул лямку. -
Кто же будет набирать второй номер? Кто?
- Я, Вл... Я, геноссе Мейер, - поправился Блюменфельд.
- А ваша оговорка, между прочим, свидетельствует о недостаточной
конспиративности. Да, да.
- Это от волнения. А о наборе вы не тревожьтесь: я быстро вернусь.
Довезу, посмотрю, с каким огоньком в глазах будут читать наши рабочие...
- Вот это всего важнее. Что будут говорить рабочие - расскажете мне
потом. Но поедете со вторым номером. Да, да. Только со вторым.
Потерпите. - Владимир Ильич кивнул на печатную машину. - Постараемся
сделать через месяц. Не позднее. Договорились?
- Ну хотя бы... А этот как же?
- Повезет один латыш. Студент. Фамилия его Ролау. Запомните. А
отдельные экземпляры, как договорились, отправим в переплетах книг.
Недовольно хмыкнув, Блюменфельд пошел к реалу.
Владимир Ильич снова сел на свое место, и перо побежало по бумаге с
обычной быстротой:
"Перед нами стоит во всей своей силе неприятельская крепость, из
которой осыпают нас тучи ядер и пуль, уносящие лучших борцов. Мы должны
взять эту крепость, и мы возьмем ее, если все силы пробуждающегося
пролетариата соединим со всеми силами русских революционеров в одну
партию, к которой потянется все, что есть в России живого и честного".
Вот и последний лист передовой готов для набора, и Владимир Ильич,