"Патриция Корнуэлл. Последняя инстанция ("Кей Скарпетта" #12)" - читать интересную книгу авторакто это осуществит.
Поднимаюсь со стула. - Для меня - очень важно, - говорю ему. - Буфорд, вы трус. - Разворачиваюсь и демонстративно выхожу из комнаты. Через пару минут из-за закрытой двери в моем крыле здания слышу разговор: Анна провожает гостя. Очевидно, этот тип довольно долго не желал уходить, занимая ее разговорами; интересно, что он ей про меня наговорил. Присела на кровати, совсем потерявшись. Не припомню, когда мне в последний раз было так одиноко и страшно. С облегчением слышу приближающиеся по коридору шаги. Анна тихонько стучится в дверь. - Входи, - говорю неровным голосом. Хозяйка стоит в дверях и смотрит на меня, а я чувствую себя как девчонка, беспомощная и глупенькая. - Я Райтера оскорбила, - говорю ей. - Пусть даже и сказав правду, не важно. Трусом его обозвала. - Буфорд считает, что на тебя сейчас нельзя полагаться, - отвечает та. - Сильно обеспокоен. Ты права, он действительно "ein Mann ohne Rьkgrat" - "человек без хребта", как говорят там, откуда я родом. - Ее губ коснулась тень улыбки. - Анна, на меня можно положиться. - Зачем тут сидеть, пошли к огню. Подруга настроена на разговор. - Хорошо, - уступаю я. - Твоя взяла. Глава 5 Я никогда не лечилась у Анны. Раз уж на то пошло, я вообще ни разу не ходила к психотерапевту, что вовсе не означает, будто мне никогда не требовалось вмешательство специалиста. Сейчас, пожалуй, и не найдется человека, которому повредила бы консультация хорошего врача. Просто натура у меня замкнутая, я с трудом поверяю людям сокровенное, да и то исключительно по веской причине. Я тоже медик, все мы давали клятву Гиппократа ни при каких обстоятельствах не нарушать врачебной тайны. Однако такого понятия, как "абсолютная скрытность", все-таки не существует. Врачи общаются друг с другом, с родными и близкими. И уста, на которые наложена печать молчания, открываются. Анна выключает свет. Позднее утро, темное, как сумерки, небо заволокло облаками, от выкрашенных в розовый цвет стен отражается огонь камина, создавая в гостиной невероятно уютную атмосферу. Меня охватывает непривычная робость. Все готово для моего разоблачения. Выбираю кресло-качалку, хозяйка придвигает поближе оттоманку, усаживается на самом ее краешке и устремляет на меня взгляд пернатого хищника, склонившегося над своим гнездом. - Если будешь безмолвствовать, это никогда не закончится. Жесткая прямота. К горлу подступает горький ком, сглатываю. - Ты травмирована, - продолжает она. - Мы не железные. Даже ты не в состоянии вынести такое как ни в чем не бывало. Сколько я тебе звонила, когда убили Бентона, а ты ни разу не нашла времени со мной пообщаться. Знаешь почему? Ты избегала этого разговора. Все, больше прятать чувства мне не под силу. По щекам катятся слезы, |
|
|