"Евгений Коршунов. Тайна "изогнутого луча" (Повесть)" - читать интересную книгу автора

городам и весям, сын его, вероятно, образумился и теперь надо будет занять
его чем-нибудь серьезным и соответствующим его положению в обществе. Но чем
именно - надо решить позже, после того как они встретятся и дальнейшие планы
Виктора на жизнь будут выяснены.
Как ни быстротечны были эти размышления, Пингвин словно прочел их.
- Ваш сын, сэр, прилетел сегодня одним самолетом со мною, - лукаво
улыбнулся он, с удовольствием наблюдая, как Невелинг удивленно поднял
брови. - Вылитый вы... в годы вашей молодости. Приятный мальчик, ничего не
скажешь... Я узнал его сразу, как только увидел в самолете.
Брови Невелинга вежливо сдвинулись, с насмешливой церемонностью он
опустил свою массивную, тяжелую голову:
- Я рад, что он вам понравился, сэр. А я вот боюсь, что его не узнаю,
мы не виделись несколько лет.
- Узнаете, - так же церемонно и насмешливо успокоил его Пингвин. -
Киплинг говорил: "Все мы одной крови, ты и я..." А через детские болезни -
корь и скарлатину - проходят, как правило, все,. И ничего, в наши дни от
этого уже в цивилизованных странах не умирают.
В голосе его Невелингу послышалась какая-то многозначительная
недоговоренность. "Неужели ему что-то известно о том, что Виктор путался с
левыми? - сразу подумал он и тут же отбросил эту мысль: - Нет, откуда? Не
может быть, он впервые увидел Виктора, узнал его по сходству, вот и все.
Случайность, только случайность - и ничего больше!"
В тот день Невелинг с трудом заставил себя не нарушать раз и навсегда
установленный им распорядок и появился перед домашними, проведя час
одиночества в своем кабинете, зато, вопреки предписаниям врачей, хлебнул
двойную порцию виски, дабы обрести равновесие духа: что бы там ни было, но
он должен был признаться сам себе, что неожиданное появление сына выбило его
из колеи.
К обеду он спустился спокойным и уверенным в себе, будто ничего вовсе и
не произошло. Жена и сын уже сидели за грубым, сколоченным лет двести назад
столом из красного дерева, уставленным того же возраста оловянной посудой.
Третьей, в отсутствие Виктора, с ними вместе обычно обедала фрау Инга, но в
этот раз она от обеда тактично отказалась, сославшись на мигрень.
Обедали в кухне, и Марта подавала на стол и убирала посуду сама, ибо
считала это непременной и нерушимой обязанностью хозяйки дома, - эта
традиция передавалась в ее роду из поколения в поколение. Вот и сейчас,
заслышав тяжелые шаги грозного супруга, спускающегося в кухню по узкой и
скрипучей деревянной лестнице, сна поспешно вскочила и бросилась к
сложенному из дикого камня, закопченному очагу, в котором над крупными,
пышущими жаром древесными углями висел на крюке медный котел с любимым
хозяином блюдом - гороховым супом со свиными ножками. В доме была и
современная газовая плита, но Невелинг любил, чтобы горячая пища попахивала
древесным дымком, и поэтому все сначала готовилось на газе, а затем
ароматизировалось в очаге.
Неторопливо спускаясь по натертым скипидарной мастикой, отполированным
до блеска скрипучим ступеням, Невелинг цепким взглядом ухватывал каждую
мельчайшую деталь того, что происходило внизу, в кухне. Он успел заметить,
как при его появлении вдруг погасли необычно сиявшие глаза жены, как
непроизвольно дернул плечом и напрягся Виктор, сидящий лицом к лестнице. И
отметил, что Виктор действительно возмужал, стал шире в плечах и в то же