"Инна Яковлевна Кошелева. Пламя судьбы " - читать интересную книгу автора

последней.
- Иди, Анна. И за тебя попрошу...
Ушли. Закрыла лицо ладонями и, как в детстве, заплакала навзрыд.
Приговаривала тоже по-детски:
- За что?
Деревенским никому зла не делала и всем по мере сил своих помогала.
Анна... Ну если бы влюблена была она в барина, как Беденкова. Перед той Паша
часто чувствовала себя виноватой. А то... Одна злоба, одна зависть. А ведь с
детства подругами были. За что? Как относиться ко всему этому? Как
исцелиться от печали? И как не впасть в ответную злобу?
Она плакала, положив голову на руки. Может, оттого так трудно жить, что
другой ее грех неизбывен? Открыла наугад одну из книг Димитрия Ростовского,
всегда лежавших у нее на подзеркальном столике.
"Все тело твое, которое ты оскверняешь и чернишь блудным грехом, не
твое тело, но Христово".
Значит, Христа чернит она грешной связью? Но... Нет, нет на ней греха,
потому как не блуд это. Другое об этом говорит святитель Димитрий, она
помнит. Быстро листала страницы. Глазами споткнулась о фразу: "И святым
случается падать". Не то. Вот, вот... Знакомое: "Где любовь, там и Бог".
Любит она. Но любовь без венца считается блудом. Где выход?
Снова плакала Паша, снова читала...
А ночью просила графа отменить наказание:
- Разве умеришь этим гнев и ненависть? С ними можно обойтись сурово,
все в вашей воле. Но только... Грехов у меня и так достаточно. А если еще на
голову посыплются проклятия, если Власовы дети будут плакать без отца и нас
поминать лихом - добра не жди.

И все-таки он пришел, наступил-таки миг относительного равновесия,
когда внешний мир согласился терпеть этот союз. Немыслимый, временный,
никому не желанный, из одних странностей и несоответствий сложенный.
Поутихли великосветские невесты, осознав непомерную сложность задачи -
женить графа. И челядь поутихла, смирившись с возвышением актрисы. "Ломали -
не сломали, покориться придется" - обычный вывод. Перед Пашей заискивали, ее
расположения жаждали...
И знать, не признав ее, вынуждена была все же признать некоторые ее
достоинства.
"Нину, или Безумную" в Кусковском театре все-таки поставили. История о
девушке чувствительной и преданной смотрелась теперь совсем по-другому. Вот
Нина-Параша узнает о смерти возлюбленного. Ум ее не вынес этой вести. Ей
кажется, будто любимый жив, она ждет его на свидание, как прежде, собирает
для него цветы, существующие только в ее больном воображении...
В этом месте плакала даже сестрица Николая Петровича Варвара,
недалекая, бесчувственная, умеющая только ненавидеть тех, кто может
покушаться на богатство, хоть ей и не принадлежащее, но много раз
считанное-пересчитанное.
- Как могла такое выразить? - спрашивала певицу Варвара. - В самое
сердце войти...
Ну не рассказывать же ей, что не однажды представляла себе Параша
разлуку с любимым и тот мрак, в который погрузится, не видя рядом его.
Впервые она решилась поехать с графом в Москву на богослужение,