"Инна Яковлевна Кошелева. Пламя судьбы " - читать интересную книгу автора

непрерывно, как река, накатывало и подступало плавно со всех сторон,
подхватывало и несло дальше и выше. Такое ей снилось однажды, небесное,
Божественное, и она не знала, предположить не могла, что такое есть в жизни.
- А это что?
- Оркестр. Когда много музыкантов играют вместе.
- Пошли, - потянула Параша мать на звуки.
К театру, устроенному в конце аллеи, стекались люди. Кресла - для
знатных гостей, для простолюдинов - скамейки. Но Параша не стала пробираться
по рядам. Она прислонилась к стволу старого вяза, рукой ощутив его
шероховатую теплую кору, приподнялась на цыпочки...
...Первым, кого она увидела на сцене воздушного театра, был он.
Отсутствующее бледное лицо, мягкие локоны, смешивающиеся с кружевным пышным
воротником, голубой камзол, туфли с золотыми пряжками. Юноша приказывал
палочкой музыкантам, как играть. И Параша поняла, что сначала эта прекрасная
музыка звучит в нем. Она проходит через него, и он сам становится музыкой,
его жест - продолжение музыки и в то же время его желание.
- Те, что плачут, - скрипки, - шепнула на ухо мать. - Пониже берут
виолы, а дирижирует молодой барин. Он мальчиком приезжал к нам в Березино.
Хорошенький был, ангелочек...
Параша ушами слышала, что говорила мать, но всей своей сутью она
слышала другое. Звуки заполняли ее, заполняли мир. Живые, неуничтожимые
волны.
В музыке были взлет, сияние луча, пробивавшегося через синюю тучу туда,
где нет закатов. Выше. Выше.
Варвара с удивлением увидела, что лицо девочки залито слезами.
- Что с тобой, Пашенька?
- Не знаю...
Как, какими словами шестилетняя девочка могла объяснить, что душа ее
заявила о себе и невыразимое счастье слилось с невыразимой печалью?
Проснулся дар, который не знал, как себя выразить. Он уже был, рос, требовал
от нее - иди за мной, трать себя, сжигай, страдай.

Между бедной прокопченной избой и блистающими роскошью дворцами, между
безъязыкостью и божественной музыкой, между легендами о высокой любви и
домашними драками душа, пытаясь объять крайности, металась, ширилась,
прорастая восторгом и болью.
Через грубую, почти животную жизнь просвечивала иная - прекрасная и
тонкая. И потому в подсознание вошло превращение. Из низкого - в высокое, из
бедного - в богатое, из простого - в сложное. Как в сказке.
"Золушка" Шарля Перро уже была написана, известна русским аристократам,
помешанным на всем парижском. Горничная, обученная по-французски, чтобы
читать сказки барчукам, пересказала ее своим братьям и сестрам по-русски, а
те - остальным сельским ребятишкам. Но еще до этого Параша знала другое
изложение той же судьбы. "Царевна-лягушка" - что это, как не романтический
вариант превращения простой девушки в знатную и всемогущую возлюбленную?
Именно любовь возносит над обыденностью...
Параша-девочка жила с ощущением: что-то случится, и все пойдет
по-другому.
...Как пахнут травы в сухой жаркий день на лугу за селом! Кинуться в
них и следить, как плывут облака в синем-синем бездонном небе. Не в словах,