"Инна Яковлевна Кошелева. Пламя судьбы " - читать интересную книгу автора

- Да уж, - не очень к месту вставил в защиту сына глуховатый Петр
Борисович. - Николай всю Европу объездил, в Лейденском университете курс
слушал...
Екатерина останавливает свой взгляд на молодом Шереметеве. Оценивающий
женский взгляд, и всем видно, что этот мужчина - не в ее вкусе.
- По Европам скакать все мы горазды. Дед ваш, великий фельдмаршал
Шереметев, добывал славу Петру Великому при Полтаве, в Швеции, в турецкой
кампании. Отец (ласково посмотрела на дряхлого уже графа) тоже живота не
щадил ради славы нашего отечества и своей государыни. А наследника славного
рода Шереметевых ни в армии днем с огнем не сыскать, ни при дворе...
Выходит, правы якобинцы российские, писаки Радищев и Новиков, - распустила я
дворянство.
Попытался возразить молодой граф, но Екатерина на него и не взглянула.
Игриво обратилась к Потемкину:
- Добра женская душа сверх меры, а?
- И слава Господу, что добра, - сумел приложиться к ручке Петр
Борисович, - ибо свобода, вами дарованная, позволяет следовать собственному
предназначению. Сын мой больше к высоким искусствам склонен, к музыке.
- "К искусствам..." "К музыке..." Я сама стараюсь прекрасному отдавать
дань. Но делу время, а потехе час, - есть такая пословица у нашего народа?
Кстати, у вас, Николай Петрович, времени немало, если успеваете к наследнику
моему Павлу Петровичу регулярно наезжать в Гатчину.
- Великий князь - привязанность нежных лет, вместе учились, вместе
играли в солдатики в вашем дворце, государыня.
- И сейчас играете? В больших солдат, а? Впрочем, я незлобива, не
подозрительна, - улыбнулась императрица, чтобы не выдать ненависти к сыну. -
И постараюсь просьбу вашего батюшки о месте для вас в Сенате учесть при
случае. А пока... - и взгляд ее остановился вновь на Параше, которая успела
за это время собраться, используя привычные актерские приемы.
И снова бледность разливается по нервическому лицу графа-музыканта, и
снова длинные холеные его ногти впиваются в ладонь. Ситуацию берет на себя
отец:
- Матушка наша! Вслед за вами мы привержены стали идеям Вольтера о
свободе и равенстве людей. Продавать живого и чувствующего человека
негоже...
- Значит, не продаете? - вступил в разговор Потемкин. - Из принципа
вольности? Тот же принцип имеет логику спрашивать "живого" и "чувствующего",
где ему лучше быть. Хочешь ко мне, соловушка?
- Нет, - слишком быстро ответила Параша. Сделать надо было бы вид, что
задумалась. - Нет!
- Не пожалеешь? То, что сегодня первозначно, завтра - дым кострища.
Через год, а то и раньше, дам тебе вольную, будешь славить нашу державу в
Италии. Таких, как ты, и там немного.
Как на сцене разыграла ответ:
- Спасибо, светлейший князь Григорий Александрович, - поклонилась всем
в пояс. - Век буду помнить вашу доброту. Но... Домашняя я, привязчивая. Как
сумею петь без актеров, к которым применилась? Как мне жить без господина
моего графа Петра Борисовича, который меня с детства как отец родной
пестовал? Во дворце поселил. В Кускове я своя, привязалась ко всему
кусковскому, к деревцу каждому привязалась.