"Сергей Костин. Пако Аррайя: В Париж на выходные" - читать интересную книгу автора

и мне пришлось поменять дорожные чеки. Так что я оплачу вперед наличными,
идет? Вы видели, чтобы кто-то отказывался от наличных, да еще вперед? Вот и
в "Фениксе" портье - полный, почти лысый, наверняка выглядящий старше своих
лет алжирец - с улыбкой произнес: "Как вам будет угодно, месье!", и ловко
распихал банкноты по ящичкам своей конторки.
В гостинице меня пока мог разглядеть только он. Вчера я въехал в
"Феникс" после обеда, потом отправился ночевать в отель "Де Бюси", где я
всегда останавливаюсь в Париже, а сегодня постарался прийти не слишком рано,
в половине десятого, в надежде, что днем дежурит один и тот же служащий. Так
и оказалось. Портье приветствовал меня как старого знакомого, который еще
при его ночном сменщике выходил побродить по городу насладиться утренней
свежестью. Так что вряд ли кто-то заметил, что я в своем номере не ночевал.
Теперь горничная. Я столкнулся с ней утром - арабская матрона с
пуфиками вместо грудей и живота, одетая в необъятный зеленый халат, из-под
которого торчат розовые шаровары и ноги в шлепанцах. Она уже жужжит
пылесосом на этаже и вот-вот доберется до моего номера. Постель я на всякий
случай распотрошил еще вчера вечером перед уходом, туалетные принадлежности
расставлены на узенькой полочке перед зеркалом со слегка взбухшей внизу
амальгамой, пакетик с мыльцем открыт - бумажка в мусорной корзинке с
педалью, само мыльце обмылено, влажное полотенце брошено на край раковины. В
шкафу на проволочных плечиках висит пара рубашек - летом какие вещи?
Больше меня в "Фениксе" никто не видел, разве что какая-то пара
азиатской внешности, но говорившая по-русски - видимо, казахи. Они вышли из
лифта, которого я ждал, чтобы подняться на свой третий этаж. Но меня они
даже не отметили, а завтра-послезавтра они вообще уедут, и полиции до них в
жизни не добраться.
Да и кого все эти люди видели? И вчера, и сегодня я добирался на метро:
в будние дни из-за заторов по поверхности передвигаться есть смысл разве что
на роликах или на вошедших в моду самокатах. К тому же, мне нужно было
проверять, не появился ли в условном месте условный знак. Но метро было
удобно еще с одной точки зрения.
В паутине подземных переходов под площадью Звезды всегда можно найти
время, когда вокруг никого. Особенно у выхода на авеню Карно, самого
дальнего от Елисейских Полей. Вчера я попал в момент, когда не было ни души,
а сегодня подождал минуту, пока пробежала, стуча каблучками, явно
опаздывающая дама. Типичная парижанка - не так, чтобы красивая, но очень
ухоженная, волосок к волоску, строгий костюм, несмотря на жару, облако
терпких духов, оставшееся в ее кильватере. Я даже не дожидался, пока она
исчезнет, чтобы одним отработанным движением наклеить усы, потом
топорщащиеся густые брови - они, как усы и бороды, притягивают взгляд, и
люди уже не смотрят на черты лица. Потом я водрузил на свой коротко
остриженный череп черный, лоснящийся, как воронье крыло, парик, превративший
меня, и так смуглого от природы, в гордого потомка инков или ацтеков. Теперь
узнать во мне остановившегося на другом конце города, в Латинском квартале,
Пако Аррайя - под этим именем я живу официально, хотя и оно не мое - мог бы
только опытный человек. Гостиничные портье, как и полицейские, таможенники,
частные детективы и прочие ловцы человеков смотрят в глаза и узнают людей по
взгляду. Но на этот случай - благо, опять же, лето - есть солнечные очки.
Так, теперь багаж. Я въехал с черной кожаной сумкой через плечо. Она
достаточно вместительная, чтобы туда можно было положить необходимые на