"Н.И.Костомаров. Черты народной южнорусской истории " - читать интересную книгу автора

1091 г. княжеский дворец сожгли половцы, в 1113 г. он был отстроен. Во
второй половине XI в. в селе была сооружена церковь Спаса на Берестове.

Стечение обстоятельств усложняло вопросы. Частые войны и нашествие
половцев разоряли капиталы; являлись неоплатные должники, являлись под видом
неоплатных должников и плуты. Откуда процентщина развилась в Киеве, поясняет
следующая за тем статья: Аже который купец кде любо шед с чужими кунами
истопиться, любо рать возмет или огнь, то ненасилити ему: ни предати его.
Таким образом, открывается, что когда одни рисковали, подвергали опасностям
дом, жизнь и имение, другие давали им деньги на проценты. У кого были
деньги, те не отваживались ими рисковать и предпочитали брать проценты,
оставаясь в Киеве; находились предприимчивые, которые занимали деньги у
других и подвергали себя труду и риску, конечно, надеясь приобрести себе
значительные выгоды; другие же служили в роде комиссионеров у купцов, брали
у них товар и, не платя за него денег, торговали им, а выплачивали после.
Проценты более и более возвышались; пускать деньги в торговый оборот
капиталистам становилось более и более опасно; бравшие у них взаймы деньги
подвергались несчастиям и потерям, не получали выгод, а проценты считались
за ними и нарастали; возвышались вместе с тем и цены на товары, и народ
терпел от дороговизны. При множестве неоплатных должников юридические
понятия должны были спутаться, возникали частью обманы. И вот, при
Владимире, разрешили этот вопрос. Положили различие между тем купцом,
который действительно потеряет от рати или от непредвиденных бедствий,
как-то: от воды или от огня, и между тем, который пропиется оли пробиется и
в безумии чюжь товар испортит. В слове "пропиется" встречаем обычное
качество русского народа, а в слове "пробиется" оказывается, по-видимому, то
обстоятельство, что пьяницы-гуляки затевали ссоры, драки и потом принуждаемы
были платить виры и продажи. Тут нельзя было отговариваться чужим
имуществом: требовали сейчас же виры и брали у виновного что ни находили. До
этого времени, видно, смотрели прямо: кто задолжал, тот заплати тем, что
есть; но частые несчастия должны были изменить взгляд. И вот установили,
чтобы при несостоятельности купца принимать во внимание, от какой причины он
несостоятелен: в случае уважительных причин он, однако, не избавлялся, при
всем том, от платежа процентов по условию. Вместе с этим некоторые брали
капитал по частям у разных лиц, и нередко князья участвовали в доле и
отдавали свои капиталы в торговлю: это было нечто вроде компании, которая
препоручала одному торговую деятельность за всех. Так представляется дело. В
случае несостоятельности торговца, набравшего у других капиталы, суд над ним
производился публичный: его вели на торг или продавали имущество его. До
Владимира Мономаха было в обычае, что те, которые прежде других давали
банкроту свой капитал, имели право на преимущественный пред другими возврат
своего достояния; но теперь постановили, что уже не первый по времени имеет
преимущество, а во-первых - гость, во-вторых - князь. Вот в этом изменении
можно заметить, как прежние понятия равенства личных прав уступают
составлявшемуся понятию о первенстве. Личность князя начала выступать уже в
том образе, в каком впоследствии явился у нас казенный интерес, хотя еще
княжеское достоинство не успело стать на царственную ногу. Есть еще лицо,
имевшее в этом случае первенство пред самим князем: это гость, из иного
города или чужеземец; он дает товары не зная, что покупатель уже задолжал
многим. Это, конечно, установлено как в тех видах, чтоб не отогнать, но