"Анатолий Костишин. Зона вечной мерзлоты " - читать интересную книгу автора

недолговечные сладостные минуты счастья.
Исчезновение несчастных денег, к сожалению, не осталось незамеченным. В
тот же вечер родители устроили мне настоящее судилище. Допрос с толком, с
чувством и расстановкой вела мать. Мне пришлось во всем. Меня заставили
сходить к Ваське Новосильцеву и принести домой злополучный мяч. Это был для
меня такой позор. Отец взял нож и проткнул его. Тут меня передернуло.
- Дурак! - гневно вырвалось у меня, дальше я плохо помнил, что было.
Синяки на теле месяц заживали.
На следующий день я попросил у соседки тети Веры лопату и закопал
проколотый мяч на стадионе за футбольными воротами. Вечером мать занесла в
мою комнату новый мяч. Я на него даже не взглянул, это взбесило ее, она
принялась истерично вопить на весь дом, словно ее убивали. Слушать ее
истерику было невыносимо. Не знаю, откуда у меня взялась такая решимость, но
я, не говоря ни слова, взял со стола нож и одним ударом безжалостно
продырявил купленный мяч.
- Мне от вас больше ничего не нужно, - сказал я спокойно, чем вызвал у
родителей настоящий ступор.
- Ты, гаденыш, еще пожалеешь, что так сделал, - и мать наотмашь ударила
меня по лицу. - У Нины сын как сын, а ты... - неистово возмущалась он,
брызгая слюной. - Неблагодарная сволочь, - и понеслась дальше, как обычно...
- Вот и живите с ее сыном, а меня оставьте в покое, - злобно выкрикнул
я в ответ.
Лицо матери вытянулось и застыло в долгом молчании. "Ваня, у нас
дефективный ребенок!" - завопила она на всю квартиру.
Пацаны решили купить себе палатку для походов. Собрали все заначки,
меньше всех было у меня. Васька Новосильцев предложил собирать бутылки,
чтобы добыть недостающую сумму и не зависеть от предков. Началась невиданная
бутылочная эпопея.
По школе покатился слух: Тихомиров бутылочник. Это вызвало среди
одноклассников насмешки, презрение.
- Ты окончательно опозорил нашу фамилию?! - орала, как потерпевшая,
мать. - Ни один Тихомиров не собирал бутылки, даже в войну этого не было.
- Мы собирали честные деньги, чтобы купить палатку, и позора в этом
никакого нет! - стоически доказывал я. Мне было предложено заткнуться, и я
ничего больше не доказывал, понимая, что бесполезное это дело.
Каплей, разрушившей нашу семейную идиллию с родителями, стала история
со сберкнижкой. Отцу понадобилось снять деньги и в квартире ее не
обнаружили. Меня обвинили в краже. "Кроме тебя, больше некому!" - железно
аргументировала мать. Больше месяца длился ежедневный домашний "террор".
"Отдай книжку, ты не сможешь воспользоваться этими деньгами!". Меня стыдили,
увещевали, прорабатывали даже в кабинете директора школы, потом началась
игра в молчанку, даже Элла настроили против меня. Через полтора месяца я
нашел злополучную сберкнижку в коробке из-под вязания, радости было полные
штаны. Я еле дождался прихода родителей с работы.
- Я нашел вашу сберкнижку! - счастливо выпалил я. С моей физиономии не
сходила дурацкая улыбка. В воображении рисовалась душещипательная картина
примирения. "Извини, сынок, что мы так плохо о тебе думали", - ну и так
далее; но вместо этого я услышал совсем другие слова, которые быстро
опустили меня на грешную землю.
- Хватило хоть ума подбросить, - жестко и бескомпромиссно, как