"Александр Костюнин. Двор на Тринадцатом" - читать интересную книгу автора

весь в наколках, расписной, башка под ноль, но на лицо такой свежий,
здоровый. "Зекински выглядишь", - говорю. Он: "Так я только что оттуда".
Выпили ещё. Закусили зелёным луком с грядки да ржаным хлебом. Гера
принёс из дома гитару и подушечки "Дунькина радость":
- Помнишь "конфетное дело"?
- Разве такое забудешь?!
- Ты у нас везунчик, тебя отец тогда не тронул!
Кочкарь взял в руки гитару. С ладов сорвались пробные аккорды... Он
прикрыл глаза, и задушевные, родные до слёз, ритмичные мелодии наполнили
двор. Спели про то, как плачет девушка в автомате, про Алёшкину любовь.
- Жалко, Джуди нет. Он бы свою любимую завёл: "Допрос ясеня".
Джуди, младшего брата Кочкаря, самосвал сбил на мотоцикле. На похороны
приехать не удалось. Не чокаясь, помянули его.
Как-то незаметно банка опустела. Гера поднялся со скамейки:
- Щас сбегаю ещё...
- Валяй! - Кочкарь глянул на сараи и, припоминая что-то, встал. - Я
перед армией, уходя, спрятал под обналичкой парашютную шпильку. На удачу.
Интересно: блокировка жива - нет?
Упруго ступая, он направился к крайнему сараю, остановился у нужной
двери, сделал к ней шаг. Поддатенький Витяня семенил следом, стараясь не
отстать, и с ходу упёрся лбом в спину Кочкарю. Тряхнув охмелевшей головой,
поднял затуманенный взгляд на дверь: цифра "13"! Мысли его беспокойно
заметались: "Сикосин!.. Говорят, к ним в сарайку недавно пытались
залезть...".
- Кочкарь, идём отсюда...
- Я быстро...
Сергей с силой оттянул скрипучую потемневшую доску...
За спиной раздался шум. Затем пьяный женский крик. Не оборачиваясь,
Кочкарь узнал голос тётки Сони, матери Сикоси. Потрясая рыхлым подбородком,
задыхаясь от ярости и темпа, она прерывисто хрипела:
- Я вам... покажу! Как... в сар-р-ай-ку... мою! - и уже под нос себе
свирепо: - Голодр-рр-ранцы!
До Кочкаря не сразу дошло, что ругают именно его.
Витяня попытался приобнять сварливую старуху, задобрить, отвлечь, но у
него ничего не получалось. Из открытого окна на первом этаже выскочил Сикося
и бросился к сараю на крик матери. Кочкарь увидел его, радостно улыбаясь,
пошёл навстречу.
Сейчас все люди Кочкарю - братья. Весь мир люб. А Сикося, Мишка
Сикорин, с которым в детстве столько прожито, подавно.
Если бы он не купался в дворовом счастье, то смог бы заметить, до чего
холоден взгляд и решительно сжаты Сикосины губы. Как, по-звериному пригнув
бритую голову, скользящими быстрыми шагами тот приближался, скрывая правую
руку за спиной.
Тётка Соня толстыми бородавчатыми пальцами вцепилась в тельник Кочкаря,
он повернулся к ней и на какой-то миг оказался к Сикосе спиной...
- Кочкарь! Берегись! - дикий крик Витяни разрубил двор на
Тринадцатом...
Что-то длинное, острое предательски вошло в тело Кочкаря, как раз
вровень с сердцем. Взгляд Сергея поплыл, ватные ноги не удержали, и он
рухнул в тёплую пыль.