"Борис Костюковский. Жизнь как она есть " - читать интересную книгу автора

Мама рассказала, как они выглядят, как ведут себя, как их встретила
одна женщина "хлебом-солью" ("Дрянь и продажная шкура", - с омерзением
сказала мама).
Фашисты расположились в бывшем имении графа Чапского, рыскали по
деревне, грабили.
Наш лесник Лукашевич даже куплеты сочинил по этому поводу, один из них
я помню: "Дай мне яйца, масла, шпек, я нерусский человек".
А назавтра, ничего не зная, в Стаиьково зашли наши бойцы. Их было
одиннадцать человек вместе с младшим командиром. Они спокойно держали путь в
деревню.
Увидев это, мама выбежала им навстречу.
- Товарищи, куда же вы? - окликнула она. - У нас в деревне немцы!
Они даже опешили: как - немцы? Не может быть!
Я подтвердила мамины слова. Благо что наш дом крайний и дверь выходит
не к деревне, а к лесу, - мама пригласила их всех зайти во двор, чтобы с
улицы никто не заметил.
Это было ранним утром, погода стояла изумительная: солнечное, мягкое,
влажное тепло.
Уставшие и голодные наши "гости" расположились за домом у погреба. Мы с
мамой на скорую руку сварили картошку и какой-то борщ, покормили их.
Теперь встал вопрос: как их всех переодеть? Мама вынула из сундука тети
Дуси два гражданских костюма. Их хватило, чтобы переменить внешний вид
четырем солдатам: надевали или брюки, или пиджак.
А еще семь человек?
Мама недолго раздумывая села за машинку и, как смогла, сшила из отрезов
тети Дуси брюки и рубашки.
А я в сенях на примусе в бельевой выварке красила в черный цвет еще два
солдатских костюма, так как материала явно не хватало, да и времени не было.
К вечеру костюмы высохли и стали какие-то пегие, коричнево-черные.
Как бы там ни было, а одиннадцать человек преобразились, выглядели,
правда, немного смешно, но вполне штатскими. Ну, а если у кого-то брюки или
гимнастерка оказались защитного цвета - это не беда: в такой одежде ходили
многие колхозники.
Ночью они ушли. Мы с Маратом проводили их через шоссе к лесу,
рассказали, как идти лесом на восток.
Они решили во что бы то ни стало пробиться к своим.
Говорили тогда, что бои идут где-то на Березине, под Борисовом,
километрах в 120-130 от нас. Эти сведения мы, конечно же, сообщили солдатам.
Они уходили с оружием.
Что бои шли недалеко, было ясно и без наших слов - канонада
докатывалась сюда.
Потом часто заходили в наш дом убежавшие из плена, особенно из
концлагеря Негорелое, что был устроен всего километрах в семи от Станькова.
Мы их прятали, кормили, переодевали, доставая кое-что у соседей, которым
мама доверяла.
...Помню, пришел один, еле передвигая ноги от голода, держась за
заборы. Вошел в дом и упал.
Мама дала ему съесть только маленький кусочек хлеба и одну картошину. Я
подумала: неужели она начала жалеть бульбу?
Она молча постелила ему тут же на полу, и он спал, не просыпаясь, почти