"Джонатан Коу. Пока не выпал дождь" - читать интересную книгу автора

ним, а не со мной. Забыла, как его звали. Грейси и этот мальчик смеялись,
играли в какую-то дурацкую игру - кто сможет дольше шагать задом наперед или
что-то в этом роде. Мне было страшно завидно и в то же время непонятно: ну
чему они радуются. Ведь мама с папой рассказали мне, что такое эвакуация и
зачем она, и, хотя я была не старше Грейси, смысл сказанного отлично дошел
до меня, и я знала, что происходит нечто ужасное: Грейси действительно
уезжает из дома и никому не ведомо, когда она вернется. Мама стояла рядом со
мной, возможно положив мне руку на плечо, и тут кое-что случилось, кое-что,
связанное с загородкой, - собственно, поэтому я и запомнила тот день так
хорошо. Там, где я стояла, в загородке была дырка. Маленькая дырочка от
сучка, и, когда дети шли мимо, я сунула в нее палец - проверить, что там. И
вдруг я поняла, что палец застрял. Меня охватила паника, и в течение
нескольких секунд (вряд ли дольше, но, конечно, мне эти секунды показались
вечностью) я только и думала, что о кошмарном будущем, которое меня ждет, -
как я навсегда останусь прикованной к этой загородке. Я отчаянно пыталась
выдернуть палец, забыв об эвакуируемых детях, пока мама не тряхнула меня за
плечо, чтобы привлечь мое внимание: Грейси махала мне. Далеко не сразу я
подняла левую руку - свободную руку - и помахала в ответ, но было уже
поздно: Грейси продвинулась вперед и больше не смотрела в мою сторону. Тогда
я не задумывалась о случившемся, но сейчас спрашиваю себя: а не обиделась ли
Грейси, не почувствовала ли себя отвергнутой, оттого что я не помахала ей,
пребывавшей на пороге великого приключения? Когда мы снова встретились -
года три-четыре спустя, - прежняя дружба между нами не возобновилась. Хотя
на то могли быть и другие причины.

Чем закончилось для Грейси это путешествие на поезде? Тут я могу лишь
положиться на свое воображение. Помнится, она говорила, что ее отвезли
куда-то в Уэльс. Представляю себе огромное, продуваемое насквозь помещение -
церковь, например, - и в центре сбившихся в кучку детей, уставших после
поездки и теперь уже испуганных; утреннее предвкушение приключения давно
растаяло без следа. Наверное, им велели построиться в ряд, а потом к ним
начали подходить взрослые. Чужие, суровые на вид женщины заглядывали им в
лица, придирчиво осматривали их одежду, прежде чем выбрать кого-нибудь из
них, - будто приценивались к рабам на древнеримском рынке. Все происходило
молча. Постепенно толпа детей редела, и Грейси заметила, что все ее друзья
исчезли, их увели в неведомый темный мир, видневшийся в дверном проеме.
Мальчика, к которому я так ревновала и чьего имени не помню, тоже увели, и
тут настал черед Грейси: угрюмая строгая физиономия склонилась над ней, от
неумелой попытки улыбнуться физиономия сделалась только еще строже, и Грейси
ощутила, как ее схватили за запястье и поволокли во тьму, в неизвестность.

Дальше моего воображения хватает лишь на то, чтобы увидеть Грейси
стоящей в незнакомой прихожей. Там темно, свой чемоданчик девочка опустила
на пол. Строгая женщина поднялась наверх по какой-то таинственной
надобности, и Грейси осталась одна. Она вспоминает прошедшее утро,
вспоминает уже смутно, урывками, - как махала мне, а я не помахала ей в
ответ. А еще раньше она прощалась с родителями, и мама в последний раз
судорожно обняла ее, чуть не задушив. И тут Грейси осознает с кошмарной
четкостью, что сегодня вечером ей не увидеть мамы. Конечно, она пока не
понимает, что рассталась с родителями надолго, на полгода - на целую жизнь,