"Джонатан Коу. Пока не выпал дождь" - читать интересную книгу автора

наверняка рассказал мне о них, чтобы я не слишком расстраивалась, уезжая из
дома.
- У них много собак, - должно быть, сказал он, - а ты ведь любишь этих
животных.
Чистая правда. Я всегда любила собак, хотя своей у меня никогда не
было. Мне нравились все собаки "Мызы" и нравилось, что дом пропах псиной,
как и сама Айви. Ее запах я одобряла. Дети не привередливы в таких делах.
Больше всего им хочется, чтобы с человеком было уютно.

В те дни дядя Оуэн ездил на зеленом "остин-руби". Почему-то не отец с
матерью отвезли меня в "Мызу", но дядя приехал за мной. Был воскресный день.
Он приехал один, и я помню, как сидела на переднем сиденье, такая маленькая,
что приходилось вытягивать шею, чтобы смотреть в окно. Поездка в автомобиле,
в любом автомобиле, была тогда целым событием. И уж во всяком случае, прежде
я никогда не сидела спереди. Но упоминаю я об этом только потому, что в
машине дяди тоже пахло собаками. Умиротворяющий запах. Дядя Оуэн симпатии у
меня не вызывал. Он был из тех мужчин, которые не прикладывают ни малейших
усилий, чтобы разговорить ребенка, утешить его. Оуэн был знатным ворчуном,
но не говоруном. Уверена, за всю поездку он и двух слов не произнес. Из
Бирмингема мы, видимо, выехали под вечер, обогнули Вулвергемптон и покатили
по сельской местности; солнце садилось, выстреливая темными
оранжево-красными всполохами по верхушкам деревьев и живым изгородям. Но
похоже, все это я сейчас вообразила, а не вспомнила, нет.

Чем дольше я смотрю на Айви на этом снимке, тем отчетливее вспоминаю не
то, каким человеком была моя тетка, но запах ее и голос. А когда я думаю о
том, как она встретила меня, когда машина дяди Оуэна затормозила в
хозяйственном дворе воскресным ранним вечером, мне вспоминается вот что: ее
сипловатый голос, растягивающий радушное "Привет!" впятеро от его нормальной
длины. Когда я услыхала это приветствие, мне почудилось, будто меня вытащили
из холодной воды и накинули на плечи толстое теплое одеяло. Потом она обняла
меня, окутывая приятным копченым запахом псины. Так она встретила меня на
крыльце черного хода, и если бы она всегда была такой, каждый день из многих
дней и месяцев, что я в итоге провела в "Мызе", все могло бы сложиться
иначе.

Впрочем, что толку гадать о том, что могло бы быть, да не случилось.

Волосы у Айви были рыжеватые. Или, лучше сказать, светлые с клубничным
отливом. Назвать мою тетку хрупкой и женственной было бы довольно
проблематично. Начнем с носа, на котором прочно устроились солнцезащитные
очки, - это не точеный носик, но огромный носище, если говорить без
обиняков. Большие носы не редкость в нашей семье, а в придачу Айви любила
выпить. Я лишь сообщаю тебе этот факт, Имоджин, но от комментариев
воздержусь. На снимке Айви одета в модный, заковыристого кроя, жакет и
длинную цветастую юбку. Поразительно, но оба они, и дядя, и тетка, выглядят
на снимке весьма элегантно. И нарядно, словно приоделись для какого-то
торжественного случая. Оуэн при галстуке - с ума сойти, это на пикнике! Но в
1940-х так было принято. Возможно, галстук сыграл облагораживающую роль,
потому что на фотографии Оуэн - почти красавец. Он был мужчиной крупным,