"Дидье ван Ковелер. Явление " - читать интересную книгу автора

его не хватает, когда он рядом... Первое время после нашего разрыва у него
оставались ключи; раз в неделю он заходил, чтобы проверить состояние моих
запасов, годность йогуртов, разгрузить, потом загрузить холодильник,
выгулять собаку и рассказать мне у камина о своих неудачах с другими
женщинами, которые, несмотря на его достойные похвалы усилия, говорил он, в
постели не шли ни в какое сравнение со мной. И каждый раз он выпытывал, как
у меня с этим обстоят дела, и, когда я отвечала "никак", он казался искренне
расстроенным. Даже пытался свести меня с известными бабниками клиники, чтобы
мы были квиты, как он стыдливо добавлял. Мне безумно нравилась эта его
манера оставаться частью моей жизни, подчиняться моему желанию отдалиться
друг от друга, вместе с тем давая мне понять, что я не потеряла его, и эта
его привычка успокаивать меня относительно будущего: наш роман не мог быть
завершен, раз он рассказывал мне все о своих подружках на одну ночь, а мне и
рассказывать было нечего.
А потом у мамы начались переломы: запястье, шейка бедренной кости,
ключица; мне пришлось оставить свою квартиру и вернуться жить к ней в этот
дом, который она снимала вот уже сорок лет и который я ей сразу по
возвращении купила, чтобы она перестала донимать меня своим страхом "быть
выставленной на улицу" владельцем. Она посчитала чем-то само собой
разумеющимся мое возвращение к месту моего детства. "Так хоть твоя собака не
будет целый день одна", - сказала она. И Франк больше не приезжал.
- Возьмешь мою пациентку с катарактой завтра утром? - ласково шепчет
он, прильнув головой к моему колену.
- А ты сам?
- Сам я буду любить тебя всю ночь и к утру стану напоминать сонную
муху.
Он прижимается ко мне, и я с нежной улыбкой, которая пробуждает мое
желание лучше всех его ласк, обнимаю его.
- С одним условием.
Он удивленно отстраняется.
- Ночь любви?
- Катаракта.
Он сразу успокаивается. Эти его предложения своих услуг стали, по
причине моих постоянных отказов, просто машинальными любезностями, и я это
прекрасно чувствую.
- Меняю на глаукому. Меня не будет на следующей неделе: я уже перенесла
все операции, которые можно отложить, но Тину Шамлей ты должен
прооперировать в срочном порядке.
Он подскакивает как ужаленный.
- Ты с ума сошла? Папа никогда не даст согласия. Это самая крупная
знаменитость из всех, которых ты когда-либо приводила ему в клинику: она
твоя.
- Я предупредила ее, она не возражает.
Он рывком поднимается с кресла, чуть не опрокидывая меня с
подлокотника.
- И не мечтай! Я не позволю использовать себя в твоем противостоянии с
моим отцом.
- Я никого не использую, Франк. Ты лучший хирург команды, я прошу тебя
заменить меня на сложной операции. Всего-то. Топ-модель это или нет, тут
совершенно ни при чем.