"Дидье ван Ковелер. Явление " - читать интересную книгу автора

киваю. Мой защитник ведет переговоры на испанском, затем качает головой и
поворачивается ко мне:
- Мы сошлись на трех сотнях.
- Трех сотнях долларов? И за что же?
- За то, что вас оставят в покое.
От такой наглости я открываю рот; он, прищурив глаза, призывает меня не
упорствовать. Верзилы разжимают свои стальные клешни. Я выхватываю из
сумочки три стодолларовые купюры, вручаю их главарю, который, не глядя,
засовывает их себе в карман.
- А кто же возместит ущерб мне за испорченный чемодан?
- Забудьте о чемодане: дайте им полакомиться. У вас еще есть багаж?
- Надеюсь, что есть.
- Заберите его и предъявите этим же таможенникам; это поможет вам
избежать лишних трат. Они хоть и взяточники, но все же не будут дважды
требовать с вас платы.
- В любом случае спасибо за помощь. Вы здесь с деловым визитом?
Он протягивает мне руку.
- Прошу извинить меня, но вынужден вас оставить: меня ждут. Кевин
Уильямс.
- Натали Кренц.
- Приятного пребывания в Мексике, - произносит он соболезнующим тоном,
сдавливая мне пальцы.
И удаляется со своим кейсом в руке по направлению к стеклянным дверям
выхода, где шофер держит табличку с его именем. Мое сердце вдруг щемит
странная тоска. Я на мгновение замираю, брошенная на произвол судьбы посреди
этого зала с грязно-желтыми стенами. Потом спохватываюсь, иду забирать
чемодан с одеждой. Через пять минут получаю и свое оборудование, для большей
безопасности переложенное пенопластом в маленьком стальном чемоданчике с
противоударным покрытием, который мой отец преподнес мне на
восемнадцатилетие. С ним он прошел дюжину войн, в нем таскал свои
фотоаппараты и камеры по всем горячим точкам планеты. Мое совершеннолетие
совпало с его выходом на пенсию. С тех пор как он сделал мне этот подарок,
мы стали друг другу чужими людьми, чьи отношения сводятся к вежливым
разговорам о дайвинге и здоровье. Эффектной блондинке, рядом с которой он
пытается забыть о своих годах, не составило труда отдалить нас друг от
друга, он перенес четвертый инфаркт и хвастает этим как залогом долголетия.
Когда я позвонила ему, чтобы сообщить о смерти мамы, он, вздыхая, ответил
мне: "Что же я-то могу поделать?" Слегка задетая, я спросила: поскольку мама
не оставила никаких указаний на этот счет, что он предпочитает: кремировать
ее или же предать земле? Он ответил, что его это не касается. Иными словами:
она и так при жизни успела обобрать меня своими алиментами, так что
посмертно я не дам ей ни единого сантима. Я взвалила все хлопоты на себя. Он
даже не удосужился прийти на кладбище. Взамен себя он прислал букет цветов
со своей визитной карточкой, чтобы люди не судачили. А потом, став свободным
пред лицом Господа, он своеобразным образом справил поминки, сочетавшись в
церкви законным браком со своей белобрысой потаскухой, с которой уже
пятнадцать лет жил в гражданском браке. И они еще хотят, чтобы католики
внушали мне доверие.
Я укладываю свои вещи на тележку, колесики которой, вывернутые в разные
стороны, придают траектории ее движения совершенно немыслимые зигзаги, в