"Дидье ван Ковеларт. Вне себя" - читать интересную книгу автора

наркоман, ясное дело, посмотрите, на кого он похож!
На кого я похож? На человека, только что вышедшего из больницы. Уже
было собираюсь так и заявить, но прикусываю язык. Еще, пожалуй, решат, что я
из психушки сбежал. Поворачиваюсь к своей двери и выкрикиваю умоляюще:
- Лиз, я люблю тебя! Прекрати эти шутки... Скажи им, кто я!
Я сказал это по-английски. Лиз из Квебека, и в Гринвиче мы всегда
говорили между собой по-французски: в этом была некая интимность, которую я
и пытаюсь воссоздать сейчас за собственной дверью, нарочито переходя на
другой язык. Я клянусь ей, что она у меня единственная. Никакого ответа.
Замечаю, как переглянулись охранник и сосед. Не может быть, они здесь что,
все сговорились? Да нет, на сговор не похоже, это скорее намек. Так
переглядываются два женоненавистника при женщине, зачисленной ими в гулящие:
мол, все ясно, перепихнулась с мужиком, не сказав ему, что замужем, теперь
он явился качать права, а она прикидывается, будто знать его не знает.
- Полноте, дружище, - говорит мне охранник гораздо мягче. - Вы же
видите, вас тут не ждали.
Я встречаю его взгляд и киваю, тронутый отсветом человечности,
мелькнувшим в его бычьих глазках. Он, кажется, поставил себя на мое место и
сопереживал, словно это его не приняли и гонят прочь. Его рука,
похлопывающая меня по плечу, напоминала о солидарности пьянчуг, проживающих
вымышленные жизни за стойкой бара после рабочего дня.
Он подталкивает меня к лифту. Я не сопротивляюсь.
- И чтобы я тебя, парень, здесь больше не видел, понятно? - ворчит он
на первом этаже почти ласково. - Не то по-другому с тобой поговорю. Здесь
шума не любят.
Спиной чувствуя его взгляд, я иду к застекленной двери. Когда она
захлопывается за мной, оборачиваюсь. Сквозь свое отражение вижу, как он
возвращается к себе в каморку.
- Дорогу! - орет какой-то мальчишка на роликах и едва не сбивает меня с
ног.
Я снова погружаюсь в уличный шум. Мусоровоз, отбойный молоток, голоса
прохожих, автомобильные гудки. Все как всегда. Все как прежде. Смотрюсь в
дверное стекло - и я прежний. Коренастый, сутулый, жесткие волосы, самое
обыкновенное лицо. Еще немного, и я поверю, что ничего не произошло. Вот я
подхожу к дому, звоню, дверь открывает Лиз, и мы бросаемся друг другу в
объятия. Где же ты был, я чуть с ума не сошла, что с тобой случилось? Я
рассказываю все, про аварию, кому, пробуждение, ее неработающий мобильник,
она варит мне кофе, и мы вместе идем в больницу оплатить счет. Эту сцену я
прокручиваю в голове с тех пор, как пришел в сознание. Так должно было быть.
Палец тянется к черной кнопке с моим именем. Но я не нажимаю ее -
поворачиваюсь и ухожу.
Машинально бреду по улице среди спешащих людей и туристов и невольно
ищу глазами хоть одно знакомое лицо, продавца или бармена, который видел
меня с Лиз, любое свидетельство, за которое я мог бы ухватиться. Но здесь
только антикварные магазины и бутики. Я сворачиваю направо, нахожу аптеку,
которую мне показали в прошлый четверг. Спрашиваю ту молодую женщину, что
перевязывала мне руку, описываю ее. Она в отпуске. Выхожу, возвращаюсь
назад, иду вдоль витрин агентства "Франс Телеком", где Лиз купила нам
мобильники. Сим-карты без абонентского договора, стало быть, продавец вряд
ли мог что-нибудь запомнить, - кроме того, она уже расплатилась, когда я