"Азамат Козаев. Глава из вовсе неисторического романа Одиссей" - читать интересную книгу автора

этот бесславный день!
Женихи согласно загудели, будто пчелиный рой.
- Я воевал Аркадию и Шамош когда-то. - скрипучий голос, продолжавший
скрипеть будто и не было страшных угроз, остановил бросившихся уже было на
поиски слуг женихов. -И был в моей когорте один ионид. Шущий демон был, да
не будет ему покоя и в царштве Аида доштошлавного...
Антиной жестом снял все разговоры, призвав послушать комичного нищего.
- Ждоров бы-ыл!.. Ну прямо-таки титанид.
А лук швой, тьфу, щемя кронидово, как зачнет гнуть, так такой шкрип
штоял по вшему лагерю, што шпать не давал. Я долго шмотрел, подшматривал,
как гнул...
Нищий замолчал, будто выдохся, закашлялся. Женихи слушали с интересом.
- Щекрет ешть, да. Хитро гнул. Прятал щекрет швой, то плечом
отгородищщя, то шпину подштавит, щтоб не подшматривали. А я хитрее вщех
окажалщя, да.
- И он выбил тебе все зубы?! - расхохотался Алкей.
- Шмейщя, шынок, шмейщя. Щищас это шмешно но тогда мне было не до
шмеха. А лук тот три щита, друг в дружку поштавленных, прошибал нашквощь,
да.
Антиной замолчал, замолчали все остальные женихи.
- А был лучище тот таков же, или нет...
чуть менее, двух пальцев не дорош, иль нет... уж вижу плохо я.
Дожвольте ж в руки вжять и ешли не ш жубами тот ионид, кронидово щемя,
мою младую щилушку под ноги щебе брощил, я вшпомню тот щекрет... за целую
головку шыру. Иль я уж шлишком держок, вина напившишь дармового?
- И воспоет кифарист наше состязание так:
И вышел к луку последним дерзкий муж многоопытный, странный, как ровня
для равных, свои зубы изъевший на стрельбе из чудощных луков титанов. И
спросят люди меня, Эвримаха, тебя Антиной, тебя Алкей, тебя Старх: Что за
муж достойный, ровня вам, венчал собою состязание, и натянув исполинский
лук Одиссеев, пронзил все двенадцать Икариады колец, взял себе головку
сыра и всю Итаку в придачу? - Эвримах готов был рассмеяться.
- Уж не боишься ли ты, Эвримах, что у полуголодного нищего достанет
силенок, удержать лук на весу, и он обскачет тебя в беге к ложу Одиссееву?
- съязвил бледный Телемах.
- Мальчиш-ш-шка! - прошипел мгновенно вскипевший Эвримах. -Щ-щ-щенок!
- Не возгорайся, друг, напрасно,- Алкей, положив руку на Эвримахово
плечо, унял собрата. -не Телемах тому причиною, а нищий, а он недостоин
огня твоего высокородного гнева.
Пусть возьмет лук в свои трясущиеся руки, а когда уронит благородное
оружие, все же кликнем слуг и попросим Антиноя дать челяди указания, что
резать, где, и как!
Вся зала грянула дружным хохотом.
Телемах подошел к нищему, подал руку и поднял того из золы. Женихи
демонстративно зажали носы, сизое, пепельное облачко, подхваченное
сквозняком, разнеслось по зале. Согбенный, нищий проковылял к луку.
Эвримах с размаху всунул лук в руку старого воина, и рог глухо
стукнулся о грудь нищего. Пыльное Рубище отковылял к ближайшему факелу,
поднес лук прямо к пламени и долго рассматривал, поводя заскорузлым
пальцем по роговой поверхности. Отошел обратно, осторожно выпростал руку