"Григорий Козинцев. Наш современник Вильям Шекспир" - читать интересную книгу автора

наконец, "кинозвезды"... Те же улыбки, что в Канне на бульваре Круазет или
на Лидс в Венеции...
Ниже бойниц замка - холмики. Кладбище. Но почему холмики такие
маленькие и как-то странно однообразно укреплены на них таблички? Здесь
погребены собаки. Песий некрополь содержится в отличном порядке. К живым
животным отношение хуже, повсюду надписи: собак не вводить. Однако в эти
церкви вводили животных. Именно здесь, в старинном храме, по приказу
Кромвеля устроили конюшню, а в капелле - склад фуража. (Об этом пойдет речь
позже, когда дело дойдет до Фальстафа.)
Неужели герои трагедии гуляли по этим местам?.. Что-то обыденное и
спокойное заключено в этих двориках и невысоких башнях. Может быть, в те
века погода была иной?.. Шекспировский вихрь срывал крыши домов, ледяная
стужа сковывала площади, и волны вздымались до звезд.
Александр Блок писал, что трудно жить, когда в дом заходит "черный
ветер".
Черный ветер гулял по каменным залам, и тогда убитые появлялись из
камней и смотрели на Макбета.
Теперь в замках иногда ютятся особые обитатели. Сами владельцы родовых
поместий нередко доживают свой век, пуская посетителей за плату осмотреть
достопримечательности. Живут еще на свете графы Уорвики. Можно, купив билет,
осмотреть башни, оружейную, картинную галерею... Эта часть экскурсии
вызывает удивление: рядом с Ван Дейком акварельки викторианских времен, а
подле Гольбейна салонная мазня нашего века. Оказывается, живопись развешена
по особому тематическому признаку: портреты родственников. Вот Антони Иден,
он породнился с кем-то из Уорвиков. Однако даже самые выгодные женитьбы не
роднят полотна живописцев, тут нужно особое приданое.
У Шекспира родословная тоже выглядела по-особому. Королева Маргарита
говорила о том, кто бывал в этом замке:

Эдвард, мой сын, был Ричардом убит;
И Генрих, муж твой, Ричардом убит;
И твой Эдвард был Ричардом убит;
И Ричард твой был Ричардом убит.
(Стихотворные цитаты из "Ричарда III" даются в переводе Анны Радловой.)

К нашим дням ветви генеалогического древа разрослись. На свежих побегах
цветут головки воспитанных невест и респектабельных женихов. Говорят,
вечером, когда уже нет посетителей и касса подсчитала дневную выручку, из
дальних комнат выходят хозяева. Они садятся за стол в огромном холле,
увешанном оружием, знаменами, охотничьими трофеями, и ужинают. Думаю, что к
ужину вряд ли подают зажаренного целиком оленя и, вероятно, никто не пьет
вина из рога.
Камни стен совсем не кажутся седыми и кровавыми, хотя кладка их
сохранилась с одиннадцатого или двенадцатого века, и, действительно, на этих
плитах валялось в свое время немало трупов. Тут открывается немаловажное
положение: в искусстве стена меняется в зависимости от падающей на нее тени
человека. Эти башни и в свое время не были такими уж большими, а ворота не
являлись безмерно высокими, но если бы люди, сочиненные Шекспиром, появились
в замке - все стало бы иным. Масштаб образовывали не камни, а характеры.
Поэзия создала их, и они не утратили своей жизненной силы. А каменные