"Джудит Крэнц. Школа обольщения " - читать интересную книгу автора

раздумывал, он знал, что, если бы Мэтилда была жива, она разделила бы
избранное общество холеных мамаш, которые каждую вторую субботу с октября по
май сопровождают своих дочек в бальный зал "Винсент-клуба".
Дети начинали учиться у мистера де Фистера, когда им исполнилось девять
лет, и ни днем раньше. С девяти до одиннадцати лет они считались
начинающими; с двенадцати до четырнадцати - составляли среднюю группу; а
когда учащихся в возрасте от пятнадцати до семнадцати лет отдавали в
пансионы, занятия проводились в праздничные и воскресные вечера, превращаясь
в подготовку к предстоящим бальным торжествам.
О том, что каждая женщина, посещавшая танцклассы, всю жизнь хранит
затем ужасающие воспоминания о перчатках, которые терялись в последнюю
минуту, о нижних юбочках, спадавших в разгар вальсирования, о потных
мальчиках, нарочно наступающих на ноги, Ханни узнала гораздо позже, а в
процессе обучения девочка втайне была убеждена, что все просто наслаждаются
и щеголяют мелкими травмами, которые только свидетельствовали, что танцоры
принадлежат к семьям, где детей посылают в танцевальные школы. Она никогда
никому не рассказывала о мистере де Фистере. Уроки, полученные ею в
танцклассе, имели мало общего с танцами.
Из-за того, что она родилась в ноябре, ей пришлось пойти в танцевальную
школу не в девять, как положено, а почти в десять лет. Она была высокой -
сто шестьдесят восемь сантиметров - и достаточно плотной - пятьдесят восемь
килограммов. Десятилетняя девочка носила платья, купленные в отделе для
подростков в местном филиале магазина "Файлин", ибо ни одна из вещей в
отделе детской одежды ей не подходила. Например, ей приходилось надевать
ужасное платье, которое помогла выбрать Анна, невообразимо отвратительное
платье из ярко-синей тафты.
Многочисленные тетушки целовали племянницу, когда она входила в
вестибюль "Винсент-клуба" рука об руку со смущенной Анной, и обменивались
испуганными взглядами. "Черт бы побрал этого тупоголового Джо", - в ярости
шептала одна тетушка другой, забыв даже махнуть на прощание собственной
очаровательной дочке, наряженной в изящное пепельно-розовое бархатное
платьице с воротником из ирландских кружев. Зато кузины Ханни приветливо
махали ей, когда она робко, бочком входила в переполненный зал.
Успех классов мистера де Фистера во многом объяснялся тем, что с
родителей мальчиков хозяин брал половину той платы, что взимал с родителей
девочек, - в каждом классе гарантировался избыток мужского пола. Первое
правило педагога гласило: каждый мальчик должен постараться найти партнершу.
Ни один мальчик не мог сидеть во время танца, если не все из девочек
танцевали. При этом, однако, невозможно было избежать свалок и драк среди
мальчишек за право пригласить на танец какую-нибудь не по годам развитую
девочку, которая в девять лет уже познала власть особенных взглядов,
особенных улыбок, приглушенного голоса, произносящего не предназначенную для
других ушей шутку. И конечно, нельзя было предотвратить тот факт, что
невзрачную девочку всегда приглашали на танец последней, да еще самые жалкие
мальчики, едва умевшие передвигать ноги. (Каждый психоаналитик в Бостоне
рано или поздно сталкивался с последствиями обучения в классах мистера де
Фистера.)
Занятия танцами чередовались инструктажами, проводимыми в течение
двухчасового урока мистером де Фистером и его женой перед каждым из шести
перерывов на отдых. И шесть раз из шести Ханни оставалась последней