"Джудит Крэнц. Школа обольщения " - читать интересную книгу автора

- Я позабочусь обо всем. Комната для нее найдется, я уже узнавала. Джо,
передай Ханни, чтобы она приехала в Бостон дневным поездом в следующую
субботу. Я встречу ее на вокзале Бэк-Бей, и мы отправимся заказывать для нее
форму. Это совсем не обременительно, дорогой, - мне ведь все равно нужно
сделать то же самое для Лайзы.
Корнелия упивалась своей победой. Она едва дождалась еженедельного
обеда с сестрами в "Чилтон-клубе". Одним выстрелом она убила трех зайцев:
сломила сопротивление этого зануды и грубияна Джо Уинтропа,
продемонстрировала заметную щедрость - не то чтобы они с супругом не могли
себе это позволить, но все же... - и успокоила свою совесть, которая с
недавних пор мучила ее при виде бедной Ханни, остававшейся в стороне от
соревнований по плаванию и езды на пони в ее поместье Честнат-Хилл.
И вот осенью, экипированная точно так же, как ее кузина Лайза, Ханни
отправилась в Эмери, где ей пришлось провести шесть долгих лет - одиноких,
страшно одиноких, жесточайше одиноких лет; там она еще сильнее, чем прежде,
ощутила себя никому не нужной.
Снобизм многим отравляет юность, но предельно жестокая разновидность
снобизма в среде подростков не имеет себе равных в кругу взрослых. Нет более
строгой иерархии, чем та, которая царит в элитных пансионах для избранных
девочек. По сравнению с ней система привилегий при дворе Людовика XIV
покажется более демократичной. В каждом классе существует правящая верхушка,
элита, а остальная часть учениц распадается на принадлежащих ко второй,
третьей, четвертой и даже пятой категории. За ними идут отверженные. Ханни,
конечно же, стала отверженной с самого первого дня? Нет закона, который
гласит, что член привилегированной категории не может быть толстым, бедным
(в каждой школе есть несколько небогатых девочек), но зато существует закон,
по которому в каждом классе должны быть отверженные, и они выбираются в
первый же день пребывания в школе и остаются такими до ее окончания.
Но это положение имело и свои преимущества: Ханни усердно училась, ибо
ей не приходилось тратить время на болтовню и бридж. Нашлись педагоги,
оценившие ее острый ум, и она получала отличные отметки по французскому, на
котором в школе учили лишь читать и писать, не вводя разговорный язык. Даже
в Эмери учителя вскоре отказались от попыток вести беседы на французском.
Ханни попыталась завести дружбу с другими отверженными, но дружба эта
омрачалась сознанием того, что, не будь подруги отверженными, они вряд ли
стали бы даже разговаривать друг с другом. Наиболее близкие отношения
сложились у Ханни с Гертрудой, одной из школьных поварих, молодой
толстушкой, питавшей глубокую неприязнь ко всем тощим девчонкам, которых ей
приходилось кормить. Наконец-то ей встретилась девочка, почти такая же
крупная, как она сама. Она хорошо понимала, что Ханни не наедается скудной
школьной пищей. Каждый вечер Гертруда со смешанным чувством злорадства и
симпатии оставляла большой поднос с остатками ужина где-нибудь в уголке
буфетной, добавляя к этой еде, спрятанной под салфеткой, еще и булочки,
которые покупала в ближайшей деревне на деньги, переданные ей девочкой
Уинтроп. Эти деньги тетя Корнелия вручала Ханни на карманные расходы.
К выпускному классу Ханни подошла высокой и толстой, почти огромной
барышней. Она могла бы весить и больше, но Академия Эмери славилась здоровой
низкокалорийной диетой с высоким содержанием белка. Этой диеты
придерживались и в "Уэллсли", и у Смитов. Тетя Корнелия намеревалась послать
свою племянницу в колледж, проявив следующую порцию великодушия. Но у Ханни