"Г.Д.Красинский. На Советском корабле в Ледовитом океане " - читать интересную книгу автора

отдельном доме на берегу), прекращена частично работа динамо-машины, введено
керосиновое освещение и т. д. Было также заготовлено и оленье мясо в
необходимом количестве. За оленями ездили к оленным чукчам, пользуясь тем,
что они еще не успели откочевать далеко вглубь полуострова.
Одновременно подготавливалась поездка одного из участников экспедиции
на собаках в Нижне и Средне-Колымск и далее на оленях и лошадях, на
Верхоянск и Якутск, - в Иркутск, а оттуда во Владивосток и Москву, с целью
ознакомления с положением экпедиции и для осуществления необходимого ей
содействия.
Но положение к 26 сентября неожиданно изменилось. Задувший
северо-восточный ветер, "слабо ощущавшийся нами, но вызвавший, очевидно,
сильное волнение в океане севернее нас, сказался в появлении зыби и слабого
прибоя под берегом. Отдельные льдины пришли в движение. Все это указывало на
то, что в океане шторм и что отделяющая нас от чистой воды площадь льда не
может быть очень широкой. Иначе даже самое сильное волнение в море не могло
бы до нас докатиться, ибо лед задерживает волну. Решено было поэтому
попытаться выйти за ледяную площадь и двинуться к Берингову проливу.
К тому времени судовые котлы на "Красном Октябре" уже были выключены
(огонь в топках погашен), пресная вода из них спущена. Пришлось заполнять
котлы соленой морской водой и спешно готовиться к выходу. Угля на корабле
насчитывалось около 50 тонн (3.100 пудов), что при осторожном расходе на два
котла должно было хватить на два с половиной дня ходу. Имелось в виду, если
лед позволит, зайти за углем в Колючинскую губу, где должны были быть
остатки угля, доставленного в 1914 году для "Вайгача" и "Таймыра". Если бы,
однако, этот заход оказался невозможным, предполагалось раздобыть хотя бы
небольшое количество угля из запасов, оставленных на зиму для советских
работников, находящихся на мысу Дежнева. Но во всех наших расчетах мы
исходили из того, что Берингов пролив должен быть совершенно чистым от льда.
Снялись мы 27-го сентября. Вся ледяная перемычка, отделявшая нас от
воды, находилась в движении. Чем дальше, тем сильнее было движение льда,
пришедшего в волнообразное состояние. Продвигались мы в этой сплошной
переливающейся массе около четырех часов. Наконец, мы вышли на чистую воду,
встретив здесь сильную зыбь, все усиливавшуюся, по мере того, как креп
северо-восточный ветер. Почти незагруженное, с малой осадкой в воде,
ледокольной постройки, судно имело слабую устойчивость при бортовой
(боковой) волне. Корабль, действительно, сильно качало.
Между тем уголь все расходовался, и становилось ясно, что, его одного
не хватит для подхода к мысу Дежнева. Расчет на уголь, лежащий в Колючинской
губе, должен был отпасть, так как вход во вдавшуюся глубоко в материк губу
был закрыт льдом. Приступили поэтому к использованию, в качестве топлива,
корабельного дерева и всего того, что могло быть употреблено, как горючее. В
топки шел угольный шлак (уже прогоревший уголь), поливаемый машинным маслом,
жглись пеньковые тросы (канаты), краски, корпус моторного катера, - вообще
все, что могло служить топливом. Угля оставалось только около 20 тонн.
Ночью 30-го сентября подошли к мысу Дежнева, а утром 1-го октября
обнаружили, что Берингов пролив-вопреки всяким расчетам и ожиданиям - забит
льдом, по крайней мере в западной его части. Пытались мы продвинуться в
казавшемся вначале легко проходимом льду. Однако, лед этот, представлявший
собой скопление мелких раздробленных льдин ("орешков"), оказался настолько
спрессованным противодействовавшими течениями с юга и ветром с севера, что