"Петр Краснов. Две повести: Терунешь. Аска Мариам " - читать интересную книгу автора

я не отдамъ за него свою дочь.
Абарра началъ торговаться, какъ торговался онъ изъ-за штуки матерiи,
фунта сахара или старой шамы. Машиша сбавлялъ цУну за свою Терунешь, но въ
это воскресенье они такъ ни на чемъ и не рУшили и ушли, покачиваясь и
поддерживая другъ друга.
На другой день рано утромъ ко мнУ пришелъ Абарра и сказалъ, что, если я
набавлю два ружья, то Машиша согласенъ отдать за меня дочь.
ПослУ этого приступили къ свадьбУ. Явились ко мнУ гости, "шумъ"
квартала, въ которомъ я жилъ, одинъ тысяченачальникъ - кеньазмачъ въ темномъ
плащУ, какiе-то старики, нУсколько ашкеровъ изъ гвардiи царицы Таиту, выпили
массу тэча, поУли несмУтное количество инжиры; мнУ пришлось, по уговору
Абарры, зарУзать двухъ барановъ, при чемъ старики чуть не подрались изъ-за
шкуръ. Машиша и Абарра напились почти до безчувствiя, и наконецъ, къ закату
солнца разошлись, а старуха-мать Терунешь привела ко мнУ невУсту. Къ ея
приходу я приготовилъ ей подарки, бусы, шелки, кусокъ атласа и бархата. Она
не вУрила своимъ глазамъ.
- Это ты все мнУ! - говорила она съ блестящимъ отъ восторга лицомъ: -
МнУ! Какой ты добрый!.. И она кидалась цУловать мои руки. Я насилу заставилъ
ее подняться и поцУловалъ ея нУжныя, какъ шелкъ, щеки и губы. Она опять
почернУла, видимо конфузясь, и передъ зеркаломъ стала навУшивать на себя
бусы и ленты. Она не могла сдержать своего восторга; смУялась, какъ
маленькая дУвочка, и, какъ ребенокъ, хлопала въ ладоши. Ея радость
доставляла мнУ искреннее удовольствiе. Потомъ, она подошла ко мнУ, стала на
колУни и поцУловала мои сапоги. Я насилу поднялъ ее, посадилъ подлУ себя и,
какъ умУлъ, сталъ объяснять ей, что теперь она моя жена, что она совершенно
равна мнУ, что она будетъ обУдать вмУстУ со мной, что она моя помощница, мой
другъ, моя жена... Но все это видимо плохо укладывалось въ маленькой
курчавой головкУ, и послУ моей рУчи она низко поклонилась мнУ и тихо, тихо,
произнесла:
- Гета - я раба твоя!..
- Ну, пусть будетъ такъ! - воскликнулъ я, искренно любуясь молодою
женою своею. - Пусть такъ - ты моя раба, а я твой рабъ.


VI

Я былъ влюбленъ въ свою малютку-жену; она тоже очень привязалась ко
мнУ. Когда я по утрамъ сидУлъ въ своемъ магазинУ и бесУдовалъ съ
покупателями, она въ сосУдней комнатУ отдавала распоряженiя слугамъ, и ее,
казалось, тУшила возможность заказывать обУдъ, кормить куръ, барановъ и
муловъ. Она сама Уздила на габайю, прикрывъ лицо до самыхъ глазъ шелковымъ
платкомъ, и, когда она возвращалась, я видУлъ только ея весело смУющiеся
карiе глазки. Она легко спрыгивала съ мула и, скинувъ платокъ, радостная
бросалась мнУ на шею и покрывала меня поцУлуями. Потомъ, отойдя отъ меня на
шагъ, она испытующе смотрУла на меня своими глазами и тихо говорила: "Гета -
я тебя ничУмъ не обидУла, ничУмъ не разсердила?" - и покорно цУловала мою
руку.
Она училась говорить по-русски. А какъ забавно она картавила, -
совсУмъ, какъ француженка. Я любилъ слушать ее, какъ она твердила слова за
стУнкой, заучивала цУлыя фразы, чтобы порадовать меня. Она жила только мною.