"Милош В.Кратохвил. Европа в окопах (второй роман) " - читать интересную книгу автора

поставляете. Какая тут разница?
Неожиданно Шенбек почувствовал, что пробуждается от дурного сна,
грозившего ему смертельной опасностью. Ведь только что он стоял на краю
разверстой пропасти, откуда на него целилось дуло Куртова револьвера. Он
вздрогнул. Теперь, и верно, достаточно пожать руку, которую свояк дружески
ему протягивал.
- Я же тебя, Бертик, понимаю, верь мне, - старался Курт подчеркнуть
свое стремление к миру. - Даже представить себе не могу, какое это ощущение,
когда приходится этак играть в солдатики. Тут и "лейтенант запаса" на
визитной карточке не поможет. Да... Желаю тебе, чтобы это... - Курт махнул в
сторону лежащих на столе бумаг. - Чтобы это хоть немного заменило тебе...
ну, сам знаешь что...
И вдруг - снова пропасть. На миг Шенбек оцепенел. Но потом понял, что
должен сейчас же найти быстрый и решительный ответ. Пожалуй, он уже знает
такой. Только произнести. Он должен. Должен! И скорее, пока не начал
раздумывать.
- Господин обер-лейтенант, извольте учесть, я вызываю вас на дуэль.
Протянутая рука Курта опустилась. Он удивленно поднял брови:
- Что ты сходишь с ума, дружище? Ведь я ничего особенного не сказал...
- Как оскорбленному, выбор оружия принадлежит мне. Я выбираю
револьверы. - Лаконичность этих фраз в какой-то мере возвратила Шенбеку
уверенность в себе.
С лица Курта быстро сошла растерянная улыбка, черты его на глазах
каменеют, холод, который их пронизывает, передается и голосу:
- Ну что ж, с меня уже довольно этого театра марионеток! Надеюсь, ты не
забыл, что сейчас война и ни один немецкий воин не имеет права самовольно
лишать нашу армию своего собрата по оружию. Но если уж твоя честь in der
Reserve так свербит, я предложу тебе кое-что получше - и притом никто из нас
не погрешит против своего воинского долга. Просто мы дадим друг другу
честное слово, что не позднее двух недель попросимся на фронт. А там пускай
решит судьба - нечто вроде русского поединка с одним заряженным и одним
незаряженным револьвером. Такое решение полностью соответствует нынешним
возможностям. Даже твой Трейчке не нашел бы что возразить. В высшей степени
по-прусски. Идет?
Шенбеку казалось, будто каждой фразой, каждым аргументом собеседник
загоняет его в угол. Теперь некуда отступать и, припертый к стене, он
вынужден стоять прямо, как стоят герои.
- Идет, - чуть хрипло, но тем не менее решительно произнес он.
Курт столь же громко щелкнул каблуками, а затем - не сказав ни слова на
прощанье - повернулся и вышел из кабинета.

Все это происходило как раз в то время, когда Дональд Гарвей был ранен
немецкой пулей, отклонившейся от первоначального направления благодаря
торчавшему в стенке окопа голышу.

В первые дни после ссоры Шенбек молчал. Имел же он право все еще раз
как следует обдумать. Право и время. Он прилагал все усилия, чтобы по его
поведению никто ни о чем не догадался. Однако семья обратила внимание, что
речь ее главы приобрела небывалую строгость и содержание ее изменилось:
Шенбек поспешно уклонялся от всего, что имело хоть отдаленную связь с