"Вадим Крейд. Георгий Иванов ("Жизнь замечательных людей") " - читать интересную книгу автора

Уже медлительная ночь
Свой надвигает призрак черный.

Первая принадлежит Андрею Белому (из его стихотворения "Просветление"
1907 года), вторая - Георгию Иванову (стихотворение "Моей тоски не
превозмочь...") времени его сотрудничества с "Гаудеамусом".
В 1910-м вышли "Стихотворения" талантливой, теперь полузабытой Аделаиды
Герцык. Поэтесса принадлежала к кругу Вячеслава Иванова, и, бывая в квартире
Вячеслава Великолепного, Георгий Иванов не мог не слышать ее имени. Ему
понравилась строфа Герцык:

Мукой своей плененная,
Не могу разлюбить эту мечту...
Сердце, тоской пронзенное.
Плачет тихо незримому Христу.

Тот же "развинченный" ритм слышен в стихотворении Георгия Иванова
"Господня грудь прободенная...", напечатанном 7 апреля 1911 года в
"Гаудеамусе":

Господня грудь прободенная
Точит воду и кровь,
Учит верить в любовь
Грудь, копием прободенная.

Тем временем в приемную вошел молодой человек с румяным лицом и
бакенбардами, одетый в дорогой однобортный сюртук с закругленными фалдами. С
любопытством он взглянул на юношу в кадетском мундире. Взгляды встретились
обладатель бакенбардов назвал себя:
- Скалдин, Алексей Дмитриевич.
- Я читал ваши стихи в "Гаудеамусе", - отозвался Георгий Иванов.
Об этом знакомстве он говорил, что с самого начала почувствовал в
Скалдине какую-то окружавшую его тайну. Скалдин, как и Блок, был мистик. Но
Блок - стихийный, никакого догмата не культивировавший. Скалдин, напротив, -
последовательно-практический приверженец тайных учений. В общении с Блоком
эта сторона его личной жизни оставалась незаметной, у Скалдина же
проявлялась то и дело в разговоре. Разные были люди Георгий Иванов и Алексей
Скалдин. Но, мало в чем схожие, они сошлись, и добрые их отношения в годы
перед Первой мировой войной можно назвать дружбой. Параллельные линии не
пересекаются, но параллельные жизни соприкасаются нередко. Когда Жорж
познакомился со Скалдиным, пятилетняя разница в летах ощущалась им как
значительная. Оба в детстве попали из провинции в Петербург, оба вошли в
литературные круги, почти одни и те же, одновременно, и в конце концов не
могли не встретиться. Один - потомственный дворянин, не слишком придававший
значение своему дворянству. Другой - сын новгородского мужика, мечтавший о
собственном дворянском гербе. Характер юного Георгия - неустойчивый
меняющийся, отдающийся минутному настроению. Характер Алексея (Алексия, как
звал его Г. Иванов) - рано определившийся и, по-видимому, сильный. Блок,
встретив его в ноябре 1912 года, записал в дневнике: "Скалдин (полтора года
не виделись)... Теперь это зрелый человек, кующий жизнь. Будет крупная