"Александр Алексеевич Крестинский. Довоенные мои игры " - читать интересную книгу автора

июльской траве. Мама и Мария Михайловна были приятельницы, и потому мы
проводили в этом доме гораздо больше времени, чем того требовали швейные
дела.
Слыша голос Марии Михайловны, я инстинктивно подымал глаза и долго не
мог оторвать взгляда от ее удивительной головы. Это была очень молодая
голова. Пышные и тонкие волосы нежной белизны - и черные брови. И черные
же - глаза. И румяные щеки. И тонкий нос с таким же глубоким, как у Крони,
вырезом ноздрей. И маленькие розовые уши, в которых позванивали длинные
серьги. А если к этому прибавить еще и колдовской вибрирующий голос,
станет понятным чувство удивления и восторга, которое я испытывал, видя
Марию Михайловну. Царевна из сказки, и только.
Однажды, когда мы собирались уж было уходить от Марии Михайловны,
мама отослала меня вперед, во двор, а сама задержалась.
Выйдя на крыльцо, я очутился среди чистой и тихой зимы. Бесшумно
падали крупные хлопья снега, невидимое солнце освещало верхушки трех
высоких деревьев. Верхушки были розовые, ниже деревья казались лиловыми.
Двор отделялся от улицы невысоким заборчиком. Заборчик венчали хрупкие
столбики снега. На моих глазах они беззвучно рушились и снова начинали
расти.
Вдруг откуда-то сбоку послышались голос и смех. На крыше сарая я
увидел Кроню. Он был в легкой курточке с кудрявым меховым воротником, в
лыжной вязаной шапке.
- Гляди, - сказал он кому-то, - это совсем не страшно...
Спружинив на высоких ногах и широко взмахнув руками, Кроня прыгнул
вниз, в сугроб. Облако снежной пыли на секунду скрыло его.
Я услышал счастливый смех и увидел рядом с сугробом, из которого
выбирался Кроня, мальчишку - такого же, как я, роста, да и возраста,
пожалуй, такого же. Это он смеялся. Странно звучал смех посреди падающего
снега - глухо и чисто.
- Видишь, и совсем не страшно, - сказал Кроня. - Сугроб мягкий, не
бойся...
Мальчишка топтался на месте, с трудом взглядывая из-под глубокой
шапки то на крышу сарая, то на сугроб, куда надо было прыгать.
- Ну, хочешь, я еще раз прыгну? - спросил Кроня.
Мальчишка кивнул.
Кроня ловко взобрался на крышу, цепляясь за дровины, сваленные около
сарая. Там он остановился, поправил шапочку, ухнул отчаянно и прыгнул. И
снова - облако серебристой пыли, и снова - смех, приглушенный снежной
пеленой...
- Да не бойся! Давай руку. Вот так. Теперь сюда. Ставь ногу, смелей!
Гоп-ля! Молодец!
Мальчишка стоял рядом с Кроней на краю крыши. Кроня держал его за
руку. Я сжался весь, словно это я, а не он стоял рядом с Кроней. Мне
страшно было смотреть вниз. Голова моя кружилась. Я цеплялся за Кронину
руку, а он высвобождал ее мягко, но решительно...
- Прыгай!
Мальчишка в большой ушанке растопыркой ринулся вниз.
- Ур-ра! - закричал Кроня и прыгнул следом.
Сугроб шевелился, пыхтел, смеялся, кричал...
- Ну, что я говорил!