"Александр Алексеевич Крестинский. Гном " - читать интересную книгу автора

работой на полях приблизим победу над врагом!"
К тому времени мы уже не были дистрофиками, не дрожали при виде
ломтика хлеба. На смену голоду мучительному, ожесточенному пришел голод
озорной, веселый, опустошительный...
Моим кумиром был тогда Гришка. Отчаянный, хладнокровный,
категоричный, как прямой угол. Я признал его сразу, не задумываясь, шел за
ним всюду, соглашаясь с любым его решением. Подчинение Гришке было
радостью.
В мальчишеской нашей ораве было несколько вожаков, несколько центров,
вокруг которых остальные вились и роились, точно пчелы, всем пылом этого
роения провозглашая превосходство своего клана и своего вожака над
остальными.
Был широколицый белолицый Ванифатьев, из тех генеральских сыновей,
что спокойно и уверенно пользуются славой и привилегиями отцов. Вокруг
Ванифатьева сбились ландскнехты, готовые по первому знаку броситься в бой,
выполнить за него любую работу, в том числе и огородную, если он хотел
спать и не выходил в поле...
Раз в неделю Ванифатьеву на генеральской машине привозили припасы.
Тогда он с приятелями запирался в комнате, из которой в свое время выгнали
Гнома (об этом позже), и оттуда слышалось сытое гоготание, а в окно на
капустное поле летели красивые железные банки, пахнущие американской
колбасой.
Был еще Борька, цыганистый паренек с диким взглядом косо поставленных
глаз. Помню, однажды прискакал он к дому на лохматой водовозке, с гиканьем
и свистом объехал вокруг столовой, потом резко остановил лошадь, так что
дрожь прошла по костлявым ее бокам, и его тотчас окружила мрачная
многозначительная свита. Говорили, Борька на руку нечист - берет у
своих...
Наконец, третий центр притяжения - мой Гришка. Вокруг него кругами
ходили многие, да он был недоступен. Мы жили с ним в одной комнате - я и
Вовка Углов, - потому и стали оруженосцами. Я в большей степени, Вовка в
меньшей - по причине своей лености.
У Гришки было рано определившееся волевое лицо, лицо взрослого
мужчины, костистое, с выступавшими скулами. Я взял недавно старую школьную
фотографию - вот он, Гришка: резкие, четкие линии губ, лба, носа,
подбородка. Родись он на два-три года раньше да окажись здоров - уж то-то
был бы герой, разведчик, подрывник, храбрец первой руки.
Авантюрность в натуре. Прекрасно развитый торс. При небольшом росте
Гришка кажется борцовски сильным. Ниже пояса носит бандаж - грыжа. Теперь
я думаю, что многие свои "подвиги" Гришка совершал из чувства
противоречия, желая доказать себе и другим, что он может все - вопреки
болезни.
Дружить с Гришкой нелегко. Чтобы заслужить его доверие, надо
постоянно рисковать. Мне приходилось преодолевать трусость,
нерешительность и другие недостатки натуры.
Зато с Гришкой за неделю испытаешь столько приключений, сколько
другому за год не выдастся.
Мы подкапывали картошку на приусадебных участках с мрачными
табличками: "Осторожно, злая собака!" Но то ли действовали мы
сверхосторожно, то ли боевые свойства собак были сознательно преувеличены