"Милли Крисуэлл. Беда с этой Мэри " - читать интересную книгу автора

свет лился сквозь двустворчатые окна. Его яркость смягчали только сильно
накрахмаленные занавески того же желтого цвета. Свет падал на черно-белые
квадраты линолеума, столь безупречно чистого, что с него впору было есть.
София была скрупулезно чистоплотна, чтобы не сказать одержима манией
чистоты и порядка в доме. Вы бы ни за что не нашли ни одного пятна жира в ее
духовке, а ее ванная комната произвела бы впечатление на кого угодно.
Мэри же ненавидела уборку и питала отвращение к любой домашней работе,
и в этом отношении она ничуть не походила на мать.
Собственно говоря, теперь, когда она жила одна, Мэри намеренно
оставляла в кухонной раковине горы грязных тарелок просто потому, что могла
себе это позволить.
Мэри считала свою ванную чистой, но никому бы не посоветовала есть там
с полу. Да впрочем, едва ли кто-нибудь и выразил бы такое желание.
Пока София наливала в фарфоровые чашки с узором из роз кофе, настолько
крепкий, что оставленная в нем ложка так и продолжала стоять стоймя, она
бранила Мэри за то, что ее кофе был слабым и якобы пах мочой. Конни тем
временем передавала по кругу блюдо с бисквитами, купленными утром в
булочной-кондитерской Фьорелли.
- Ну и в каком состоянии нынче заднепроходные дела? - поддразнила Мэри
сестру между двумя кусочками бисквита, стараясь скрыть озорную улыбку. -
Удалось ли Эдди в последнее время набрести на какую-нибудь по-настоящему
интересную задницу?
- Мэри, такие темы за столом! Да еще когда мы едим!
Однако Конни предпочла пропустить мимо ушей протест матери и ответила:
- Я не имею права разглашать медицинские тайны. Это вопрос этики. - Но
разумеется, такая мелочь, как врачебная этика, не могла ее остановить. Конни
питалась сплетнями и расцветала от них. - Но миссис Сантини приходила
недавно для ежемесячного обследования. И думаю, скоро она прекратит свои
визиты, потому что Эдди говорит, что у нее все в порядке. Он утверждает, что
ее толстая кишка настолько чистая, что могла бы вместить еду,
предназначенную для нескольких празднеств.
- Ха! Да эта женщина уже многие годы переполнена дерьмом! - заявила
мать. - Хотя со стороны Лу очень мило, что он продает мне телятину со
скидкой, я сомневаюсь, что его мамаша знает об этом. Она дешевка, эта особа.
Неприязнь Софии к Нине Сантини имела глубокие корни. Это началось с
того, что много лет назад жена мясника завысила цену на шесть отбивных из
ягненка и вынудила Софию заплатить на пятьдесят восемь центов больше.
С тех пор София имела на нее зуб, то есть пребывала в том состоянии,
которое по-другому называется вендеттой. Иметь что-то против кого-нибудь
очень по-итальянски, и мало бы нашлось людей, способных годами питать
ненависть лучше, чем это делала София.
-У тебя ведь с ним свидание, да? - спросила она, ткнув пальцем в Мэри.
-Боже тебя упаси, мама, платить за телятину полную цену!
-Так ты встречаешься с Лу Сантини?
Темные глаза Конни стали огромными. Потом она по-девчоночьи захихикала.
Кого-нибудь это детское хихиканье могло бы неприятно поразить, но сестра
Мэри походила на совершенную фарфоровую куколку. Она была прелестна и добра.
Эти два слова полностью определяли сущность Конни. Когда речь шла о ней,
невозможно было сказать о Конни ничего другого. И Мэри не могла испытывать к
Конни ничего, кроме обожания. Правда, любимицей матери Конни была главным