"Петр Кропоткин. Взаимопомощь как фактор эволюции" - читать интересную книгу автора

которых сам Дарвин так прекрасно выставил в этих же главах своей книги.
С теорией Дарвина случилось то же, что случается со всеми теориями,
имеющими отношение к человеческой жизни. Его последователи не только не
расширили ее, согласно его указаниям, а напротив того, сузили ее еще более.
И в то время как Спенсер, работая независимо, но в сходном направлении,
постарался до некоторой степени расширить исследование вопроса: "кто же
оказывается лучше приспособленным?" (в особенности в приложении к третьему
изданию "Data of Ethics"), многочисленные последователи Дарвина сузили
понятие о борьбе за существование до самых тесных пределов. Они стали
изображать мир животных, как мир непрерывной борьбы между вечно голодающими
существами, жаждущими каждое крови своих собратьев. Они наполнили
современную литературу возгласами: "Горе побежденным!" и стали выдавать этот
клич за последнее слово науки о жизни.
"Беспощадную" борьбу из-за личных выгод они возвели на высоту принципа,
закона всей биологии, которому человек обязан подчиняться, - иначе он
погибнет в этом мире, основанном на взаимном уничтожении. Оставляя в стороне
экономистов, которые изо всей области естествознания обыкновенно знают лишь
несколько ходячих фраз, и то заимствованных у второстепенных
популяризаторов, мы должны признать, что даже наиболее авторитетные
представители взглядов Дарвина употребляют все усилия для поддержания этих
ложных идей. Если взять, например, Гексли, который, несомненно, считается
одним из лучших представителей теории развития (эволюции), то мы видим, что
в статье, озаглавленной "Борьба за существование и ее отношение к человеку",
он учит нас, что "с точки зрения моралиста животный мир находится на том же
уровне, что борьба гладиаторов. Животных хорошо кормят и выпускают их на
борьбу: в результате - лишь наиболее сильные, наиболее ловкие и наиболее
хитрые выживают для того только, чтобы на следующий день тоже вступить в
борьбу. Зрителю нет нужды даже, повернувши палец книзу, требовать, чтобы
слабые были убиты: здесь и без того никому не бывает пощады".
В той же статье Гексли дальше говорит, что среди животных, как и среди
первобытных людей, "наиболее слабые и наиболее глупые обречены на гибель, в
то время как выживают наиболее хитрые и те, кого труднее пронять, те,
которые лучше сумели приспособиться к обстоятельствам, но вовсе не лучшие в
других отношениях. Жизнь, говорит он, была постоянной всеобщей борьбой, и за
исключением ограниченных и временных отношении в пределах семьи, Гоббсовская
война каждого против всех была нормальным состоянием существования".
Насколько мне известно, из ученых последователей Дарвина, первым
признавшим за взаимной помощью значение закона природы и главного фактора
эволюции, был очень известный русский зоолог, бывший декан Петербургского
Университета, профессор К. Ф. Кесслер. Он развил эту мысль в речи,
произнесенной в январе 1880 года, за несколько месяцев, до своей смерти, на
съезде русских естествоиспытателей; но, подобно многим другим хорошим вещам,
напечатанным лишь на одном только русском языке, эта замечательная речь
осталась почти совершенно неизвестной.[6]
Правильность вышеприведенных взглядов обратила на себя внимание
большинства присутствовавших на съезде русских зоологов, и Н.А. Северцов,
работы которого хорошо известны орнитологам и географам, поддержал их и
пояснил на нескольких добавочных примерах. Он упомянул о некоторых видах
соколов, которые одарены "почти идеальною организациею в целях нападения",
но тем не менее вымирают, в то время как другие виды соколов, практикующие